Бело, чисто, просторно. Аккуратно застеленные кровати ждут пациентов. Но пока пусто. Уже по одному этому больница мне понравилась. Занята лишь одна койка — в родильном отделении. Появился на свет новый славный советский гражданин. В его будущем паспорте, в графе «место рождения», когда-нибудь проставят экзотическое название «Баренцбург». А пока даже здесь, в коридоре, слышно, как он буянит.
Главврач больницы — хирург Любомир Бугавчук, из Закарпатья. Специальность самая нужная в здешних местах. Не потому, что его дело лечить производственные травмы шахтеров (несчастные случаи чрезвычайно редки), а потому, как рассказывает Бугавчук, что самый «горячий» сезон в больнице — весна. Время, когда начинает светать.
— Ничего удивительного. Как забрезжит день, люди, истосковавшиеся по свету, хватают лыжи — ив горы. Солнышко светит, снег сверкает. А наши шахтеры главным образом из Донбасса или из-под Курска. Многие здесь впервые на лыжи становятся. Ну и начинается. Люди «заболевают» лыжами и стремятся, как можно быстрее научиться съезжать с самых высоких гор. Тут и для меня работа появляется иногда: то ушиб, а то и вывих. А так бы все хирургические навыки утратил.
Снег стаял — и все здоровы. Нет больных, разве кто-то с аппендицитом заглянет. Не хотите ли забраться на наш чердак? Птицы там у нас, голуби.
Птицы? Если птицы, то я, конечно, согласен. Много лет ими интересуюсь.
А у этих голубей и история довольно необычная. Один советский корабль вышел осенью 1963 года из Копенгагена. По пути в Мурманск ему надлежало завернуть в Баренцбург и загрузиться углем. Судно уже довольно далеко отплыло от берегов Дании, когда появились над палубой и опустились на нее две птицы. Голубь и голубка. А корабль все плыл себе да плыл. Так они и остались. И прибыли в Баренцбург.
Тогдашний главный врач больницы взял этих путешественников к себе. Не ходить же кораблю по морям с птицами, глядишь, приляпают прозвище «Плавучая голубятня».
На чердаке больницы оборудовали специальное помещение, провели электричество, батареи центрального отопления поставили, утеплили. Устроили в крыше специальную дверцу, держат ее открытой с весны и до сильных морозов — при желании голуби отправляются на прогулку. Ныне здесь полно голубей. Потомство двух датчан освоилось, расплодилось, и больница Баренцбурга владеет теперь самой большой голубиной стаей на всем Севере. И каждый новый главврач, принимая по описи больничный инвентарь, принимает и голубятню, обязуясь присматривать за ней и оберегать птиц. Как же иначе — голубятня-то на Шпицбергене!
