— А я и не дуюсь, — соврал Антон, потом понял, что перегибает, и спросил: — Впервые на поверхности?
— Ага, — ответила Вика.
Вдали блеснул стеклянный купол, тот самый, который был им нужен.
— Олег, — сказал Антон. — Сначала «Архимед»…
Площадка перед «Архимедом» была вылизана. Два робота убрали с постамента гранитные обломки, обрезки стальных прутьев, смели каменную крошку и теперь толкали гравиконтейнер с мусором к недалекому оврагу. Олег посадил геликоптер у опоры космолета, включил громкоговорящую связь.
— Говорит первый, — сказал в микрофон Антон. — Опусти грузовой лифт.
Роботы оставили мусор в покое и повернулись к ним.
Спустя мгновение заработали вакуумные насосы, сверху плавно спустился огромный лифт, на площадку которого Олег аккуратно переместил геликоптер…
Большие круглые настенные часы в ангаре показывали 19 часов 14 минут. Часы эти подарил экипажу Горбунов, чтобы, понимаешь, помнили о матушке-земле. Часам было лет двести, но они ходили весьма точно, а главное громко тикали. Вот это древнее тиканье в обществе пятидесятиметрового шаттла, пары шестиметровых вездеходов и нескольких изящных скутеров особенно умиляло.
— Начало восьмого, — сказал Антон и посмотрел на ручной хронометр. — Кто-нибудь переводил настенные часы?
Все остановились. Олег с Ромкой переглянулись, пожали плечами. Тимофей задумчиво поморгал и посмотрел в гофрированный потолок.
— Я, — отозвалась Аня. — А что, нельзя?
— Молодец, Анюта, — похвалил Антон. — Я тоже люблю порядок…. Не знаю, во сколько здесь стемнеет, но я бы отложил «Эдельвейс» на завтра. У кого какие соображения?
— Стемнеет через три часа, — сказал Тимофей. — Здесь рано темнеет. Разумеется, на завтра…
После ужина, который занял не более получаса, все перешли в комнату отдыха, включили веселую комедию, жить бы, да радоваться, но тут уютные мягкие кресла сыграли злую шутку. Первым начал клевать носом долговязый Олег, следом, свесив голову набок, сдался Тимофей. Забормотал, захрюкал, тоненько противно захрапел.
— Антон, помоги, — сказала Аня, вставая.
Вдвоем они уволокли в каюту снулого Тимофея, потом Антон вернулся, посоветовал Ромке долго не задерживаться, выразительно посмотрел на сидящую рядом с ним Вику и легко, как репку, выдернул из кресла вялого Олега. Увёл.
Ромка с Викой остались одни.
— Не понимаю, — сказал Ромка. — Чего он к тебе придирается?
— Вредный, — сварливо ответила Вика.
— Что-нибудь случилось? — не отставал Ромка, искоса поглядывая на неё.
