– то есть отказать себе в потворстве смутным, зыбким, рассеянным состояниям (характерным для многих психических заболеваний), которые, возможно, что-то давали пациентам, несмотря на всю их странность и мимолетность. Вам надлежало обустроиться в бытии, чтобы также обустроиться во всем, что на нем держалось, – в первую очередь в том огромном фрагментарном теле, потенциальная нестабильность которого является источником стольких страхов даже среди сильных духом и которое зарождающаяся наука называла «обществом». Бытие было не только ключом к индивидуальному здоровью; оно также давало возможность защитить само социальное тело от дефектов, поражающих его членов.
§ 9. Побочные эффекты
Подтверждение того, что «лечение» пациентов основывалось на опасениях, выходивших за рамки их здоровья, можно было найти в побочных эффектах тех лекарств, которые им назначались, – и в легкости руки закона, регламентировавшей эту область[30]. Хотя хлоралгидрат в настоящее время относится к числу наиболее строго контролируемых веществ на Земле, к антидепрессантам власти относятся с поразительной терпимостью, несмотря на их крайне вредные возможные последствия. Их спектр очень широк и включает мышечные спазмы, замедление мыслительных процессов, парадоксальный риск зависимости, симптомы болезни Паркинсона, приступы акатизии и даже фатальное расстройство нервной системы. Но особенно красноречиво о том, как действуют антидепрессанты и нейролептики, в частности хлорпромазин, говорит тот факт, что большинство пациентов в конечном итоге страдают от ангедонии и сексуального бессилия[31]. Такой эффект отрешенности не просто может сделать невозможным физическое ощущение наслаждения: эта невозможность порой проявляется в полной утрате сексуального желания как движущей силы бытия. То, что человек может перестать чувствовать и желать, по-видимому, не представляет проблемы для врачей и государственных органов (или фармацевтических компаний); принято даже считать, что в этом и заключается высший смысл слова «выздоравливать». Но такое «выздоровление» – это совсем не здо́рово; это существование только в негативном режиме бытия, чья стабильность едва скрывает пустоту, а также страдание из-за невозможности страдать или чувствовать свое страдание, неизбежно приводящее к нисходящей спирали. То, что бытие, на котором основывает свои эксперименты химия «маниакально-депрессивного психоза», является бытием, характеризующимся астенией и импотенцией, потерей чувствительности или желаний, давно должно бы заставить нас усомниться в таком «выздоровлении». Если все это не смущает главных действующих лиц в психополитическом театре современной депрессии, то это, несомненно, потому, что они и не стремятся к иному результату – они не хотели бы, например, окончательно вылечить ее. Хлорпромазин до сих пор фигурирует в списке «лекарственных препаратов первой необходимости», который с 1977 года публикуется Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) – в разделе «психические и поведенческие расстройства»
