— А как же! — улыбнулся Омар. — Я был там…
Они говорили о футболе, о фантастическом Круифе и его блестящих партнерах, о так до сих пор и не разгаданной загадке проигрыша голландцев мощной, но все же уступавшей по блеску и мастерству созвездию кудесника Йохана немецкой команде. Но это был самообман, поскольку их мысли были весьма далеки и от Круифа, и от его великолепных партнеров, и от немецкой команды, возглавляемой неповторимым «кайзером Францем»…
И когда наконец с опозданием на двадцать минут зазвонила междугородняя, все, как это часто бывает в подобных ситуациях, вздрогнули от не-ожиданности.
Дронов снял трубку и сразу же передал ее Омару.
— Тебя!
Прижав трубку к уху, тот что-то коротко сказал, а затем в течение чуть ли не двух минут слушал своего далекого соотечественника.
— Все хорошо! — проговорил он вдруг порусски.
Не произнеся ни слова, Дронов открыл бутылку и налил три полные чашки.
Подняв свою, он, все так же молча, чокнулся и жадно выпил коньяк. К удивлению Бестужева, Омар тоже хлопнул полную чашку. Хотя чему удивляться? Нервы-то не железные…
Отдышавшись, Омар взялся за телефон. Чтобы его понял Бестужев, он произнес только одно слово:
— Come![2]
В ожидании кассира Омар попытался доказать Бестужеву, что будущее принадлежит африканскому футболу и что относительные неудачи африканских команд на чемпионате мира в Америке совсем не показатель слабости. Бестужев не возражал. В эту минуту ему было совершенно все равно, за каким футболом будущее: за африканским или австралийским…
Ровно в шестнадцать тридцать наступил момент, которого с таким нетерпением ожидали обе стороны этой сделки.
Прибывший кассир, двухметровый детина с могучей шеей борца и, по всей видимости, с пистолетом в кармане, передал Омару черный «дипломат».
Улыбнувшись, тот открыл его, и взорам Бестужева и Дронова предстали зеленые пачки самой ходовой в мире, а уж в России и подавно, валюты.
«Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рому…» — почему-то вспомнил Бестужев знаменитую в свое время песню из фильма «Остров сокровищ».
У них были кейс и коньяк. Но кейс стоил дорого…
Дважды пересчитав пачки сотенных бумажек, Дронов произнес наконец единственное знакомое ему в английском языке слово:
— О’кей!
Они пожали арабам руки.
— Я жду тебя на следующем Кубке Африки, Володя! — улыбнулся, пожимая руку Бестужеву, Омар. — Он будет у нас… Приезжай!
— Хорошо, Омар! — хлопнул араба по плечу Бестужев.
Проводив арабов, Дронов сразу же отсчитал Владимиру двадцать пять тысяч долларов и налил еще коньяка.
