— А теперь, — поднялся Бес, — выпьем за тех, кто там — не дай Бог нам!
Все дружно выпили.
После четвертой рюмки Крест стал больше похож на прежнего Олега Горелова, которого так хорошо узнал Кесарев еще много лет назад в камере «Матросски».
Оттаял и сам Бес и с удовольствием вспоминал и «дела давно минувших дней», и «лица, давно позабытые»… Как бы там ни было, Крест тоже был частью его молодости.
К концу вечера Крест проникся симпатией к старому корешу настолько, что на личном «вольво» подвез его до дома. И даже обещал заехать за ним завтра по дороге на кладбище. Ему и на самом деле было по дороге, поскольку жил он на Большой Черкизовской.
И Бесу сейчас было уже все равно, было ли это игрой или Крест поддался настроению. Главное, он, Кесарев, играл белым цветом и инициатива была на его стороне.
И Крест заехал за ним вместе со своим советником Семеном Корнеевым по кличке Сухой. Без пятнадцати два они были уже на Ваганьковском.
Давно отвыкший удивляться чему-нибудь, Бес с изумлением смотрел на это театрализованное представление. Можно было подумать, что хоронят известного писателя: цветы, венки, траурные ленты… И машины, машины, машины…
Интересно, знают ли церковники, кого отпевают? Впрочем, им-то какая разница? За деньги они отпоют, если понадобится, и самого черта.
Глядя на заплаканную вдову и мать убитого им Мореного, Бес не испытывал ни малейшего сожаления. Как и раскаяния. Ведь, по сути дела, это не Мореного, а его, Беса, должны были бы сейчас хоронить. Правда, без цветов и отпевания. Да и слез тоже, наверное, не было бы.
Все сделано по справедливости. У него отняли восемь лет жизни, а потом захотели отнять и саму жизнь. Ничего не поделаешь, угол отражения всегда равен углу падения…
Удивила его и «братва». Узнавать его, конечно, узнавали, но вот особого восторга он что-то ни у кого не заметил. Ну, привет, ну, освободился, ну, вот такие у нас дела. И все… Дальше как отрезано. Ни поговорить по душам, ни помочь никто не предложил. По всей видимости, «капитализм» проник и в их мир. Что же, тем хуже для мира.
Да, и раньше в нем жили далеко не ангелы, но законы чтили свято, и серьезные разборки решались соборно. Тому, кто посмел бы подставить кореша ментам или под автомат, лучше вообще не родиться!
Правда, человека четыре все же выразили радость от встречи с Бесом и даже предложили заезжать, оставив на память… визитные карточки. Мельком взглянув на них, Кесарев увидел уже осточертевшие за дни его пребывания в столице все эти «ресурсбанки», «инвесткапиталы» и прочие громкие названия.
