Банни резко сел и тут же об этом пожалел.
— Господи боже мой!
— Ну вот, худшее позади.
— Ладно. Я собираюсь принять душ. И поблевать.
— Хороший план. Только на твоем месте я бы поменял местами пункты.
— Слушай… найди мои брюки.
— Уже нашел. Они на тебе.
Банни посмотрел вниз.
— Не эти, другие. Они где-то здесь… лежат.
Гринго оглядел беспорядок, царивший на полу.
— Боже, это одежда? Я было решил, что ты всю ночь занимался сексом с мусорным баком.
— Ты мне не помогаешь.
— Я и не пытаюсь.
Банни неуверенно встал. Половина бутерброда с беконом чмокнула под его ногой.
— Ах да, завтрак…
Гринго наблюдал, как Банни поднимает бутерброд с пола.
— Ты же не станешь это есть…
Банни посмотрел на бутерброд, затем протянул его Гринго.
— Хочешь перекусить?
— Спасибо, я не голоден.
Банни усмехнулся.
— Значит, вооруженные ограбления?
Гринго просиял в ответ.
— Вооруженные ограбления.
— Я скоро, — сказал Банни, устремившись в ванную.
— Кстати, — крикнул ему вслед Гринго, — если ты ищешь вторую половинку бутерброда, то она прилипла к твоей спине.
Банни поерзал на стуле. Теперь он чувствовал себя более-менее человеком, но именно что «более-менее». Организм вроде согласился вести себя прилично — но только из-за важности ситуации и понимания того, что в будущем придется расплачиваться.
Они пребывали в комнате для совещаний на втором этаже полицейского участка на Шериф-стрит[29]. Кроме самого Банни, на стульях сидели Гринго и десять других детективов, с каждым из которых Банни имел хотя бы шапочное знакомство. В комнате было неприятно тепло из-за включенного на полную мощность отопления. Окна запотели от конденсата, прикрыв вид на оживленный и грохочущий субботним утром Дублин. В руках у Банни находилась бутылка воды, за которую он цеплялся изо всех сил.
Гринго как бы невзначай наклонился к нему через стол.
— Как голова?
— Жить будет.
Дверь открылась, и в комнату для совещаний целеустремленно вошли детектив-сержант Джессика Каннингем и детектив-сержант Дара О’Шэй. О’Шэй, коренастый парень из Мита[30], на вид был идеальным образцом типичного ирландца. Копна рыжих волос, веснушки и широкая ухмылка делали его похожим даже не на кота, поевшего сливок, а, скорее, на такого, который более чем готов этими сливками поделиться: «Да их там полно, пацаны, заныривайте с головой!» О’Шэй улыбнулся и кивнул знакомым лицам, то есть, можно сказать, всем.
В отличие от О’Шэя, Джессика Каннингем села и уставилась на противоположную стену с такой напряженностью, будто только в этом и состояла ее задача на утро, коей явно мешали все остальные присутствующие.
