Когда мы добрались до кабака, я с огромным облегчением слезла с телеги и чудом доползла до ближайшей скамьи. Рисуя картину окружающего мира исключительно по звукам — безболезненно я могла рассматривать только свои ноги — я поняла, что Святоша принёс две кружки и поставил их на стол.
— На, выпей, — сказал он, подвигая ко мне одну из них.
— Что это? — спросила я, обхватывая сосуд пальцами.
— Ром.
— Ром? Зачем?
— Тебя взбодрить. И согреть заодно. Пей, хуже точно не будет.
Я повиновалась. Острое, терпкое тепло хлынуло по моим жилам, разогнало кровь и молоточками застучало в ушах, прогоняя тупую и нудную боль. Мир на несколько мгновений стал мутным и отстранённым.
— Но больше не дам, — меня пихнули локтем. — Долго отдыхать, я думаю, не придётся.
— Почему они ещё не гонятся за нами? — выдавила я слабым голосом.
Святоша ответил не сразу; некоторое время я слышала только громкие глотки. Осушив кружку, он поставил её на стол и сказал:
— Потому что устроено у них там все по-свински. Я ещё когда служил, заметил. У них никогда не бывает запасного плана на тот случай, если что-то пойдёт не так. Вот так и сегодня: они были уверены, что мы не выйдем из камеры, но мы вышли. Бес с ним, вышли и вышли — на то и стража, чтобы поймать нас, пока мы в городе. Они знали, что мы не выйдем из города, но мы опять спутали им карты, покинув его. Тут уже им придётся серьёзно напрягать то, чем они там думают. Задним умом они, конечно, крепки — ничего не скажешь, но…
— Может быть, они вообще про нас забудут? — с надеждой предположила я.
— Про тебя — вполне возможно. Даже наверняка. Про меня — ни за что. У его светлости Гьяльхельма Аросского ко мне личные счёты, сама ведь знаешь.
Я широко зевнула, сама удивившись силе зевка.
— Так что, — продолжал Святоша, вновь наполняя свою кружку, — если нас начнут догонять, я тебя просто засуну в ближайшие кусты.
— Но… — вскинулась я.
— И свяжу перед тем, если надо, — твёрдо оборвал мой порыв бывший узник Аросской тюрьмы. — Даже на кляп не поскуплюсь. Ясно?
— И что, ты им так просто сдашься?
— Нет. Живым, во всяком случае.
— Что-то ничего не понимаю, — я начала злиться. — Что ты хочешь этим сказать?
Святоша пожал плечами.
— Ну, я же все-таки убил этого парня. Меня по закону должны были казнить уже давно. Я не буду сильно страдать, если судьба отнимет у меня свою неожиданную милость. Не особенно она мне и нужна.
— Ты бредишь, — сказала я неуверенно. — Ты же не виноват. Он ведь совратил твою невесту…
