... — Ты купил елку? — переспросила Антонина. — Скажите, какая забота и щедрость! Ну что же, вези ее. Адрес не забыл?..
... — Ну и елочка! — обрадовался Алешка. — Это будет моя комната? Шикозно! А где твой кабинет? — и побежал по квартире.
День суда все еще не был назначен. Антонина несколько раз изменяла свое исковое заявление. Наконец наняла адвоката. Сообщила об этом Стахову.
— Думаю, что тебе следовало бы отказаться от встречного иска.
Стахов по советам знатоков отправил в суд встречный иск, предлагая провести законный раздел имущества, оговаривая, однако, что вещи и мебель разделу не подлежат и отходят истице.
— Думаю, что тебе следовало бы отказаться от встречного иска.
— Почему? — спросил Стахов, понижая голос, не хотел, чтобы что-то услышал Алешка.
— Потому что, кроме суда, есть еще более серьезный суд, и я воспользуюсь им...
— Тише, — сказал Стахов, — Алешка...
Она оборвала его:
— Он все равно узнает обо всем...
В Агадуй Стахов тогда не улетел. Ждал суда.
Начались школьные каникулы, но до них Алешка в школу не ходил: врачи после выхода из больницы предписали быть дома.
Стахов виделся с ним почти ежедневно, наезжая из «Елочек» в Крайск.
Живя отдельно от сына, он остро чувствовал душевную пустоту, страдал без него, узнавая вдруг на улице в сутулой ребячьей фигурке Алешку. Окликал. И каждый раз, обознавшись, ощущал себя несчастным и одиноким.
Рукопись книги подвигалась медленно, он не мог работать, думал все время об Алешке.
— Можешь вернуться, — сказала как-то Антонина. — Я попробую забыть все причиненное мне... Ради Алешки. Подумай, Стахов.
Она видела его боль. Он молчал, ощущая, как нестерпимо холодно становится в сердце, как знобит затылок и хочется закричать, что он несчастен, что больше не может так и ему жалко прошлое, в котором он уже видел только хорошее, забыв вечную грызню друг с другом, обоюдные обиды, и ему хочется жить нормально и тихо.
— Можешь вернуться... Я слышала, что у тебя неприятности с защитой?
— Я забрал диссертацию, — буркнул он. — Твой папаша сделал все, чтобы я не защищался у нас на кафедре.
— Какая глупость! — ужаснулась она. — Всем известна папина принципиальность. Он отклонил свое участие...
В комнату забежал Алешка:
— Папа, поехали в кружок.
Они дважды ездили в авиамодельный кружок. Стахов отвозил сына в Дом пионеров, потом заезжал за ним, но ни разу не зашел в классы, где ребята готовили к соревнованиям модели самолетов и ракет.
