После Сухишвили в экзаменационную аудиторию зашел Митин. Бывают такие лица, на которых лежит печать какой-то угнетенности. Они как бы вывеска человека, которому не везет, у которого жизнь не клеится; и человек это понимает, и сознание своей невезучести у него в линиях лба, носа, в морщинах у рта; голос неуверенный, фразы какие-то затухающие к концу, а в тоне постоянный вопрос: может, я что не так сказал? А в глазах будто бы просьба не обижать, не судить строго. Таким вот и был Митин. Робким шагом приблизился он к столу и оцепенело застыл.
— Зачетку, — потребовал Глеб.
Протянул.
— Берите билет.
Глаза Митина заскользили по голубым листочкам и долго не могли остановиться на каком-либо из них.
— Берите, берите.
Наконец взял, перевернул и начал читать.
— Номер? — громко спросил Глеб.
— А... — очнулся Митин. — Номер?.. Девятый.
— Берите бумагу и садитесь во-он туда.
Идет. Медленно, как во сне. Не отрываясь от билета, идет; может запнуться, споткнуться обо что-нибудь и не заметит. Садится и сидит, бессмысленно перечитывая вопросы.
В году Митин перебивался с троечки на троечку, от доски уходил весь взмокший, будто разгрузил вагон с цементом: так доставались ему эти слабенькие троечки. В группе к Митину относились как к дитю малому: слегка посмеивались, наверное, сочувствовали, может, жалели...
Отвечал между тем здоровенный, с осанкой министра студент Зубакин. Поглаживая двойной подбородок, он солидным басом говорил совсем не то, что надо. Глеб не перебивал Зубакина, слушал, а сам тем временем вполглаза наблюдал, как миловидная молодая женщина Дядюшина достает шпаргалки. Вот она сидит и словно бы рассеянно смотрит в окно, в то время как рука ее под столом приподнимает юбку и извлекает бумажечки из-под тонких, цвета загара, чулок, обтягивающих стройные ноги.
— Мда, — произнес Глеб.
Зубакин споткнулся и замолчал, решив, видимо, что это «мда» относится к нему.
Пришлось объяснить ему, что говорит он совсем не о том, о чем спрашивается в билете, и Зубакин, не моргнув глазом, все так же солидно, с достоинством стал докладывать на другую тему.
А Глеб вспомнил, как однажды ему нужно было срочно попасть на завод и в бюро пропусков сказали, что разовый пропуск могут дать в отделе кадров. У дверей с табличкой «Начальник отдела кадров» толпились люди. Дождавшись своей очереди, Глеб постучал, а, услышав: «Войдите!», открыл дверь. За огромным письменным столом восседал... студент Зубакин, которому накануне Глеб вкатил двойку... Глеб сначала даже оробел, но, встретив восторженный прием, изложил свою просьбу; пропуск был выдан незамедлительно и с явным удовольствием...
