Взяли старт.
...Уже на переделе Олин голос:
— Хрруп-пу! Хрруп-пу!
Догнали лодочный ряд.
И опять лодку вкось повело.
На гонку смотрит с берега Паша Францев. Вот он кинулся лётом вперед. Опередил лодки. Выскочил на бон. Там парнишка в байдарке притулился к плоту.
Паша выхватил у парнишки весло. Тот не ждал. Сразу перевернулся.
— Хрруп-пу! — Оля задает своей команде такт. — Ба́ковые, нажимай! Баковые!
Францев плывет с веслом наперерез своей бригаде.
— Олька! — кричит он. — Весло хватай! Весло!
Схватила. Правит.
Лодка прямо идет. Сейчас всех догонит. Олин голос уже не различить в общем гвалте рулевых...
Одну лодку обошли, еще одну... Времени нет. Финиш. Третье место.
Одиночки идут. Поглядеть на них сверху, как утята-хлопунцы бегут по воде, быстро-быстро шлепают крыльями. Силы много, а не взлететь.
Широков уже впереди.
Частит, торопится, нетверд в лодке Францев. Бежит вровень с ним по берегу бригада Пушкаря.
— Да-вай, Паша. Да-вай! Да-вай!
Красиво, плавно и мощно уходит всё дальше чемпион. Он первый на финише.
Вечером Олег и Оля пришли в кино.
Во всю квадратуру экрана раскинуто некое кафе. Или же некий ресторан. Некто толстый — за стойкой бара. Бармен. Некто худощавый и несчастный — по сю сторону стойки. На эстраде танцпрограмма, ревю, неприличное в пределах дозволенного кинопрокатом. Олег смотрит на экран. Оля смотрит на экран. Олегова рука ползет во тьме к Олиной руке. Доползла и накрыла сверху. И замерла. Некто на экране в неизбывной своей тоске хлопнул рюмку коньяку.
Олег и Оля глаз не сводят с кинофильма. Олег сжал пальцы. Оля ничего, не против. Еще сильнее сжал. Сграбастал.
Оля вдруг потянулась к Олегову уху и зашептала:
— Ты на меня сегодня в лодке так кричал. Такие слова говорил! С первого номера тебе не достать было, а если бы на четвертом сидел, так, наверное, веслом бы меня ударил. Я и не знала, что в тебе такое есть. Я думала, ты тихий.
По экрану бежит автомобиль, похожий на морскую свинку. Очень быстро сворачивает за угол, оставляет по себе дырявый ком дыма и очень громкий треск. На экране ночь. Человек в плаще выдвигается из-под ниши в свет фонаря и сумрачно смотрит вслед автомобилю.
Олег Холодов тоже смотрит вслед автомобилю. Он прижал Олину руку к своему боку и шепчет:
— Это потому, что я тебя люблю.
Паша Францев едет на мотоцикле по ночному Приморскому шоссе. Он приторочил на багажник холодильник «Ленинград». Очень трудно ему ехать с таким непомерным для маленькой машинки грузом.
