— Ступай, сестра, продолжай наблюдение за Золотым Чертогом, но…
— «Но»?
— … Не спускай глаз и с Хранительницы Предела №3. Ты понимаешь, что Мы имеем в виду?
— Так точно, Ваша Премудрость, все будет сделано в наилучшем виде!
С этими словами Жемчужно-Белая взлетела и, отдав честь, громко жужжа крыльями вылетела из Розового Чертога прямо через верх — воинам «ЖАЛА» такое вопиющие нарушение этикета разрешалось.
А Вторая из Трех опять погрузилась в привычный диалог с другими двумя Премудростями.
Когда же все важные вопросы между Ними были решены, все три Премудрости мысленно вызвали образ Хранительницы Предела №3. Необходимо было незримо войти в сознание этой феи и направить её поведение в нужном для Них русле. Триединая Премудрость интуитивно почувствовала, что в предстоящей великой войне эта скромная, с виду ничем не отличающаяся от других фея, может стать Их козырной картой. Возможно, единственной козырной картой, которая у Них будет в предстоящей игре. А потому все надо было сделать особенно тщательно.
1.
Фея проснулась под утро. Впервые в своей жизни она ощущала какую-то неприятную тяжесть на сердце. Всю ночь ей снились кошмары.
Какие-то черные паукообразные существа с отвратительными жвалами и немигающими холодными насекомьими глазами лезли прямо на неё, обхватывали отвратительными щупальцами её тонкое тело, сосали её кровь.
Принц стоял рядом, но пребывал в таком состоянии отрешенности, что не замечал её. Он больше походил на какой-то манекен или даже труп, чем на её любимого супруга. Но, самое главное, — вместо глаз у Принца были пустые глазницы, из которых лился такой нестерпимо жгучий, такой убийственно яркий свет. Он на разные лады повторял одно и то же: «Она», «бесконечное совершенство», «совершенная красота», так что от его слов начинала болеть голова, а особенно от звука его абсолютно безжизненного голоса.
Жвалы и когти отвратительных существ впивались в её тело все больнее и больнее. Они тащили Фею куда-то под землю. Она тянула руки к Принцу, а Принц смотрел куда-то мимо неё и говорил и говорил одну и ту же бессмыслицу. Наконец, Фею почти по самую шею затянули в какую-то черную нору насекомообразные существа. Она из последних сил цеплялась за верхний край норы, но сил оставалось все меньше и меньше, а лапы все тянули и тянули её вниз. Наконец, не выдержав, Фея отпустила пальцы и полетела в самую бездну…
Фея с трудом разлепила опухшие и мокрые от слез веки и посмотрела в открытое окно. Рассвета ещё не было, край горизонта только-только начинал светлеть. Ночную рубашку, равно как простыню и подушку можно было хоть выжимать. Сердце сдавила свинцовая тяжесть, дыхание никак не могло прийти в норму. Такого раньше никогда не было.
