4.
Путь до замка был и в самом деле недолгим. То ли замок действительно располагался неподалеку, то ли беседа Гастона и Феи была настолько увлекательна, что им обоим показалось, что доехали они как то уж чересчур быстро. Гастон оказался не только галантным кавалером, но и замечательным собеседником. Он удивительно хорошо знал историю Целестии, классическую литературу, включая огромный набор рыцарского эпоса, имел достаточно большие для человека познания в области того, что касается фей.
По сравнению с Принцем, Гастон казался просто эрудитом. Принц знал только сказки, причем по большей части собственного сочинения, да и то только про травку, зверушек, птичек и все в таком духе. Гастон же мог поведать историю любого великого рыцаря или короля Темных Веков во всех подробностях, рассказать обо всех чудовищах той эпохи, их слабых и сильных местах, о прекрасных дамах той поры. Неудивительно, что Фея слушала его очень внимательно и никак не могла оторваться от этого приятного занятия, целиком погружаясь в нарисованные им в её воображении картины. Даже Щенок перестал скалить зубы и, хотя время от времени притворялся спящим или зевающим, но, тем не менее, всё чаще и чаще поднимал свое правое висячее плюшевое ухо, чтобы лучше слышать рассказ.
— … Одно только не пойму, моя прекрасная леди, — вдруг, рассказав очередную историю, негромко проговорил принц Гастон, — почему вы, феи, такие красивые, такие обаятельные и на вид такие хрупкие создания — ведь глядя на Вас, я могу себе представить и весь ваш род, ибо вы все, насколько я понимаю, сестры… Так вот, не понимаю, почему вы не берете себе в мужья нормальных мужчин — рыцарей, королей, воинов? Почему ваши мужья больше похоже на вот этих вот плюшевых Зверят? — указал Гастон на Щенка, так что тот от обиды чуть не свалился с лошади, а потом опять зарычал и даже показал ему свои острые зубки. — Неужели вам не нравятся настоящие мужчины?
Фея покраснела до корней волос. Перед её глазами сразу же встал образ Принца: тихий, спокойный, вечно мечтательно глядящий куда-то вдаль, за линию горизонта, с блаженной улыбкой на тонких губах, что-то про себя напевающий про травку и прыгающих по ней зайчат. Ей почему-то стало обидно за него, за то, что он оказался в числе «ненормальных» и «ненастоящих».
Её щёчки вспыхнули, глазки гневно сверкнули, а губки сжались в ниточку от обиды:
— Ваше Высочество, не зарывайтесь! Помните, с кем Вы говорите?! Я не позволю Вам посягать на основы образа жизни Сообщества, к которому я принадлежу. Вы знаете, что за подобные разговоры, если я о них донесу «ЖАЛУ», Вас ожидает…
