— За дизайн костюмов тоже они отвечают? — с надеждой спросила одна из девушек.
— Нет. Тут уже наш театральный клуб отличился. Лесная тропа закреплена за школой Хемильтона. Так что, что они приготовили, в том и будете ходить, — обрадовал мистер Сандерс. — Потом секретарь раздаст карты вашего камуфляжа.
— А они обязательны к использованию? — та же ученица попыталась найти лазейку отвертеться от этой чести.
— Да. Не волнуйся. Дизайн прошёл согласование в школьном совете. Тебе понравится, — пообещал учитель с такой интонацией, что даже я забеспокоился.
— Сомневаюсь. Мне не нравятся все решения, принимаемые школьным советом. Сомневаюсь, что и в этот раз будет исключение, — мрачно проворчала девушка.
— Откуда такой пессимизм? В любом случае твоего лица никто не увидит. Поди разберись, кто скрывается под маской гоблина.
— У меня на трибунах вся семья соберётся. Даже дедушка придёт. Если эти курицы из театрального клуба изобразят гоблинов с красной кожей, покрытых татуировками, в одних кожаных трусах, предупреждаю сразу, я на тропу не выйду. Даже под угрозой смертной казни.
Невзирая на смешки остальных, настроена она была решительно.
После брифинга мистер Сандерс отвёл нас на тропу, где шли последние приготовления. Проверялись спрятанные повсюду микрокамеры, которые будут транслировать картинку на большие панорамные экраны. Отсутствие мусора. Забытых вещей, не сочетающихся с форматом соревнований.
Наша зона ответственности представляла собой петляющую змейкой дорожку, длиною пять километров, идущую через густой лес, обильно утыканную ловушками и препятствиями. На ней предстояло устроить пять засад. Рыцари могли идти либо по ровной, удобной тропе, вступая в схватки с пятью противниками, либо попытаться срезать путь через лес. Тратя время и силы на преодоление ловушек. Поскольку победу присуждали самым быстрым, а не осторожным, бездельничать гоблинам не приходилось.
После прогулки нам дали немного свободного времени. Возникла непонятная задержка с доставкой силового снаряжения. Найдя укромный тихий уголок, лёг спать. Утренний заряд бодрости иссяк, вместе с запасом кофе. Накатила сильная сонливость. Решил минут десять подремать в раздевалке. Вряд ли за это время кому-нибудь понадоблюсь. Только закрыл глаза, как меня уже трясут за плечо.
— Кому там неймётся? — рассердился.
— Йохансон, ты совсем обнаглел?! — возмутилась склонившаяся надо мной секретарь школьного совета.
— Да что случилось? И минуты без меня прожить не можете? Йохансон, Йохансон, только и слышу, Йохансон.
