Посылка в рассказе Сергеева мне представляется ложной: апологетическое отношение к «простому человеку» — первая заповедь соцреализма (критический реализм тоже в этом переусердствовал) — обыкновенно в миру оборачивается раздором. Это сознавал и чувствовал Чехов, об этом его рассказ «Новая дача», да и в других рассказах тоже... Марк Костров ухмыляется в бороду где-нибудь на болоте — над теми и над этими, усвоил себе местоположение лешего-подстрекателя. На его век болота хватит, и есть кому уши развешивать.
Прочел рассказ Моргун, с редкой русой бородкой, голубоглазый, длинного роста, в джинсах, акселерат. Рассказ — «Соблазнитель» — о том, как студент, совершенно мне не знакомый по моему студенческому опыту, с японскими аппаратами, записями и пр., с внутригрупповым сексом, соблазняет одногруппницу и по своей доброте женится на ней и тотчас трагически осознает совершенную ошибку. Моргуна я одобрил.
Олиферовский, издерганный, желчный, закончивший технический вуз, хочет писать, как Андрей Белый, как Андрей Битов...
Я говорю... Ах, боже мой, чего я только не говорю...
Был у Алексея Алексеевича Ливеровского. Ему надо выставлять на испытания собак: ирландского сеттера Уверь и русскую гончую Радоль. «Увку пора выводить в люди, Долька разжирела, как порося».
Химик Ливеровский борется против употребления дыма при копчении колбас. В дыму содержатся канцерогенные вещества. Обработка продуктов должна производиться жидкостью «Вахтоль», разработанной лабораторией, возглавляемой Ливеровским.
Ливеровский написал книгу для детей о собственном детстве — в состоятельной семье, до революции, на даче у моря. Его книгу не принимают к печати. Дело в том, что в книге Ливеровского сочувственно рассказывается о «барчуках»; последнему разрешалось сочувствовать «барчукам» графу А. Н. Толстому, после него никому.
Алексей Алексеевич Ливеровский предполагает встретить весну в лесах Новгородчины, в деревне Домовичи, на берегу озера Городно. Уже подготовлен к пробегу его УАЗ. Как я знаю Ливеровского, все его предположения проводятся в жизнь, тому порукой его постоянно действующая воля. И книгу про «барчуков» издадут, никуда не денутся. Человек с волевым характером, ясным умом может самоосуществиться и при развитом социализме, только надо сориентироваться. Впрочем, мыслящим личностям предоставляется выбор: в сторожа, в кочегарку, в диссиденты, в тюрягу, за бугор. Или сориентироваться.
Вчера был в Доме культуры имени Ленина на ленинском вечере. Ведущая, женщина в белой блузе, с преувеличенным пафосом пригласила на сцену ветеранов. Вышли два ветерана, кавалеры ордена Ленина, один из них сказал речь:
