Мой мальчик, это я… | страница 34



Ко мне обратились с вопросом, я принялся было отвечать посиживая, но меня вздернули: встань! Я встал, страху не было. Вопросы носили условный характер: надо было услышать мой голос, соблюсти ритуал. «Раньше возникал вопрос о вступлении в партию?» — «Не возникал». — «Почему, так долго не вступая, сейчас решили вступить?» Я стал мямлить: «Ну, видите ли, вообще говоря, я большую часть жизни провел в одиночестве за столом. Так вышло, что поступил на службу в последние годы. Служебные и общественные обязанности сделали невозможным быть вне партии». Бюро покивало головами. «Как обстановка в журнале?» — спросила Баринова, тоном голоса давая понять, что это последний вопрос для порядка, что дело мое выгорело. Я опять мямлил: «Ну, видите ли, вообще говоря, мы сделали еще не все, что бы хотелось, но обстановка спокойная, рабочая обстановка». — «Мы вас поздравляем с вступлением в ряды...»

В ознаменование пили водку с нашим парторгом и инструктором райкома Аполлинарьевичем.


У Валентина Ивановича Курдова обворовали дачу в Даймище. Он мне позвонил: «Если можешь, Глебушка, съездим на машине». Поехали, заговорили о чем-то нам двоим интересном, например, как Валечка Курдов ехал на своей «Волге» и вдруг перевернулся на ровном месте. И хоть бы что. «Волгу» он сам грунтует и красит, на то и художник. Час был самый в городе разъездной, смрадный, на дорогах гололед. На перекресток передо мной вползал «Икарус», справа было свободно. Я принял вправо, полагая выскочить первым, не видя за автобусом перекрестка, только зеленый свет светофора вверху, газанул... Встречный трамвай поворачивал влево с Лиговки на улицу Жуковского... Удар получился глухой, сглаженный, все же притормозил... Вожатый удивился, трамвай остановился.

С двух сторон наехали большие грузовики, водители смотрели на меня из своих кабин свысока. Пассажиры трамвая тоже были выше меня, смотрели. Я выскочил из машины, увидел разбитую фару, помятый угол радиатора, унырнул обратно в скорлупу. Валентин Иванович Курдов сидел неподвижно, набычив большую голову, с большим курдским носом (его отца мальчишку-курда привез с турецкой войны кто-то из воинов-победителей).

Говорят, что жизнь состоит из работы, любви, движения, размышления, поглощения пищи телесной и духовной. Но сколько времени, сил душевных тратит человек на смотрение в глаза себе подобным. Иногда человек глядит в небо или вдаль, но это бывает редко и не со всяким. Всю свою жизнь, с самого детства мы смотрим, смотрим в глаза мужчин, женщин, детей, стариков. И — Господи! — какие видим миры, какие небеса, какие дали! Говорят, что глаза — зеркало души. Глазами сообщаются души. Каждый видит себя в глазах своих ближних и дальних. И так легко потерять себя, не встретив ответного взгляда.