— Сеттльмент, — иронически пояснил третий из подошедших — худощавый, лет тридцати, человек с короткими усиками на смуглом изможденном лице и с золотистыми зрачками. — Слышали, что за штука?.. Высаживаются в чужой стране господа империалисты под английским или каким хотите флагом, занимают лучшую часть города, устраивают вокруг нее проволочные заграждения, ставят охрану, пулеметы — и готов сеттльмент. И пусть попробует кто-нибудь, для кого это место родное с колыбели, ступить на территорию сеттльмента без разрешения колонизаторов!.. В лучшем случае отдубасят, а то и в тюрьму упрячут. Есть такие сеттльменты в Индии, Сингапуре, Китае. А теперь у нас... Да еще...
Тут из-за щитка пулемета над будкой возле ворот, державшего под прицелом пространство перед пристанью, выглянул, как над ширмой в кукольном театре, ражий и рыжий английский сержант. С минуту он молча созерцал людей у ворот, затем резким голосом осведомился:
— Делегэйшн?
Получив утвердительный ответ, сделал знак охране.
Короткоштанные солдаты в чалмах расступились, медленно развели створки ворот, пропустили моряков на пристань, снова закрыли ворота.
— Момент, момент, — предупредил сержант, сопроводив слова жестом, означавшим приказание оставаться на месте, и скрылся в будке.
А моряки — делегация забастовочного комитета Каспийского союза судовых команд — уже не сводили глаз с трехмачтового пассажирского парохода «Президент Крюгер», ошвартованного к пристани. На его кормовом штоке развевался английский военно-морской флаг, а в каютах и салонах разместилось неделю назад «Великобританское управление водным транспортом Каспийского моря». Так назывался один из отделов штаба интервентов, с помощью которых в Баку и Азербайджане хозяйничали мусаватисты — контрреволюционная партия, созданная беками-помещиками и владельцами нефтяных промыслов. Вот почему, зная истинное положение вещей, забастовочный комитет направил делегацию не к мусаватистским властям, а к тем, кто управлял ими, — к генералу Томсону, командующему оккупационными войсками, к адмиралу Норрису, командующему флотилией, и к фактическому властителю торгового флота Каспия коммодору Брауну.
— Эх, прошляпили мы! — откровенно признался рослый моряк в пестрой кепке. — До сих пор обидно, что прямо-таки сами отдали его им... Предупреждал Федя: не ходите в Энзели, захапают англичане, как только увидят. Лучший же ходок на Каспии и вдобавок красавец... — Он шумно вздохнул, продолжая рассматривать пароход. — Так и получилось... Выскочили мы из машинного, когда сверху вахтенный крикнул, да поздновато: на палубе уже битком паломников с карабинами, вот этих, что сейчас у ворот торчат, и капитан со штурманами, вроде червяки извиваются перед каким-то длинным генералом с тросточкой. А он, гад с тросточкой, прогуляться к нам вздумал!..
