— У-у-у-у-у...
Шеро завыл и застыл с закрытыми глазами. На противоположном склоне курилась весна, в ущелье рвались и вновь срастались мутные волны, к стенам сараев прибивалась солома, на воде показывались все новые трехи, куст шиповника, сорвавшийся со склона, все еще скользил по воде. Ерем все еще сражался с тенью своего соседа Сарибека, а старуха Занан сидела возле порога и, казалось, дремала.
Эх, где ты, юная красавица Занан...
Первому же ухажеру показала она нож Абета — мол, только попробуй еще раз оскорбить память Абета, переступить порог этого дома... Сводницам отрезала по-мужски: не вдова я, а хранительница очага, и, никто не смеет посягнуть на очаг свекра моего Артена.
Вдове не поверили, женихи прибывали, но Занан была верна своему слову: «Я дверь эту не закрою, в чужой дом не пойду».
Явился из горного села один батрак, согласен он был войти мужем к ней в дом, но Занан его не приняла: «Душа рода Варпетанца живет в этих камнях. Не примут эти стены чужого духа».
И убедились сельчане, что Занан не покорить. И почему-то позавидовали женщины этой вдове, и пошли о ней по селу кривотолки. Но Занан никого не слушала, жила себе одиноко и гордо. Каждый год белила стены, светлой рамкой окаймляла единственное окно, а в день поминания мертвых курила ладан на могилах рода свекра.
Были уже старыми и замшелыми гладкотесаные стены дома Варпетанца. Мха становилось все больше, зацвели на стенах новые камни — никто и не заметил, как состарилась Занан... Плечи опустились, сузились миндалевидные глаза, потух в них огонь и стали дымиться скрытые лампадки. На кладбище она теперь ходила все чаще и уже вслух разговаривала с усопшим родом Варпетанца. Говорила: «Стара я стала, Варпетанц Артен, упокой господь душу твою. Стара я стала, но не прошу у тебя места, не говорю — иду, дай и мне местечко. Стара-то я стара, да еще лет двадцать поддержу огонь в твоем очаге, ни о чем не думай, родимый». Так беседовала она с усопшими, и казалось ей, что Варпетанц Артен видел, как жила она в ладу со старой свекровью, деверями, золовками и снохами — под одной крышей, под одним солнцем. Всякие дни бывали — и добрые, и худые. Род Варпетанца знает ее и уважает... Ведь с первых дней свекор сказал: «Тебе, Занан, даю права старшей невестки». И ей почему-то казалось, что она и в самом деле старшая среди невесток рода Варпетанца. Старшая... А вот все ушли, она осталась. В отчем ее роду все жили долго.
