Лесная повесть | страница 29

День его начинался с восходом солнца. Встанет с лежки, потянется, осмотрится и гулять отправляется. Туманной мутью объята тайга. Птичий щебет кругом. Бредет косолапый по влажным трущобам, оглядывает царство свое: не надломлена ли веточка где, не таится ли кто на тропе под лесиною? Ревниво стерег зверь темнины свои, шагу ступить не давал посторонним. Но мирно все было.

Еще забота была у медведя: послаще поесть. Щипал травы свежие, коренья рыл, мышек из колод вытряхивал. Любил сочные дудки морковника, а если набредет на муравейник, не пройдет мимо. Муравьи для него — это все равно что специя какая или приправа к пресной травяной пище. Последние дни ходил на болото и клюквой оттаявшей лакомился. Но худ был медведь после долгой зимы, не хватало сбора с весеннего леса.

Отправился раз медведь на забытую болотину и не вернулся к ночи: приметил семейство лосей. Ждал их на тропах, стерег на жировках, сутками просиживал в зарослях у воды. И был такой час, когда он дождался животных. Да струсил, разбойник, увидев рядом большущего лося. Не забыл, поди, до сих пор белоногого великана…

Шум весны затихал. Перестали кричать краснобровые тетерева, приумолкла голосистая пернатая рать. В теплых, заросших осокой лужах замолкли лягушьи концерты, не слышно стало уханья и клокотания в чуткой дреме коротких ночей. Все успокаивалось, затихало и уходило с глаз.

На смену весенним дням шло лето. Буйной зеленью покрылись поля и леса. В пышном убранстве девственных трав потонули болота.

Долги летние дни. Чуть забледнеет вечерняя заря, а на востоке уже встает, разгорается утренняя. Полунощные зори не дают ночи ни места, ни времени. Растет все, торопится. Красавица ель подняла свою сизую пику-вершину. Пьет ненасытно солнечное тепло и золотистыми пестиками-побегами еще выше тянется.

В темных борах и светлых березняках, в зыбких болотах и тенистых трущобах — всюду изначальная жизнь. Щурились разноцветные глазки, пыжились разношерстные спинки, раскрывали желтые рты птенцы. Молодое племя! И тянулось оно всеми головками к свету, любопытно заглядывало через край родимого дома на неведомый пока мир.

Время идет, подрастает племя. Пробуют неокрепшие крылышки дроздята, взмахивают ими, а не хватает духу покинуть гнездо. Дрозды-родители рядом летают, манят детей за собой.

Еще день проходит. По часам растут птенцы. Не уходят они уже в развороченное гнездо, выбрались на сучок, сидят тесным рядком. Не успевают старые птицы насытить детей. С утра до вечера за кормом летают, а птенцы все голодны, все орут, раскрывая широкие рты.