…Медведь брел и брел, все дальше и дальше. С трудом вытаскивая из снега лапы, подошел к ельнику. Хотел прилечь, уже начал разбрасывать снег, и вдруг учуял пленительный запах. Единственное ухо припало к затылку, ноздри с шумом потянули морозный воздух. Медведь сделал несколько порывистых шагов — и впереди за елками увидел торную тропу лосей.
Вскоре на тропе показались два крупных лося. Они неторопливо спускались с Лысой горы. После многих голодных дней медведь не мог терпеливо ждать. Судороги сводили напряженные мускулы, с желтых зубов тянулась на снег слюна…
Все сильнее, все определеннее запах. Уже слышно, как хрустит снег под копытами приближающейся добычи… Зверь, дрожа, собирает под себя лапы. И вот дух животных нахлынул сплошной волной. За деревьями появился белоногий великан. Точно взрывом подброшенный, сорвался с места медведь, с глухим ревом в два скачка подоспел к лосю. Он успел увидеть широкую грудь, длинные ноги, сверкающие огнем глаза и… вдруг страшный, ошеломляющий удар в лоб опрокинул его на спину! Каруселью завертелось небо перед глазами, громкий гул объял голову…
* * *
Жестокие неудачи сыпались на несчастного зверя. Поспешность чуть не сгубила медведя окончательно. Но живучий зверь и тут не пропал. Отошла окровавленная башка на холодном снегу, медленно вернулись силы. И он жил, а жизнь приносила ему новые приключения.
Только успел поправиться после поединка с лосем, новая беда настигла. Опрометчиво ступив на трухлый ствол, медведь обрушился в глубокую яму. Сильно расшибся об острые камни и долго не мог выбраться на поверхность. Что и говорить, не везло косолапому! Худой, избитый, бродил шатун по зимнему лесу.
Злой стал медведь, решительный. Ничто не могло остановить его, когда попадалось на глаза хоть что-нибудь живое. Если б на тропе ему попал другой медведь, не ровен час, он и на него напал бы.
И вот, когда медведю Драно Ухо грозила голодная смерть, случай спас его. Тащился как-то к незастывшему горному ручью по заячьей стежке и неожиданно учуял запах парного мяса. Оттопырив тонкие губы, медведь с минуту стоял и нюхал. С треском проломал чапыгу ельника, скачками перемахнул ползучий кедрач и стал как вкопанный, пораженный нежданной картиной: впереди, под нависшей сосною, на распластанной туше косули стояла поджарая дымчато-рыжая рысь. Озлобленно смотрела хищница на незваного гостя, седые баки отвисли, острые ушки стрелками опустились в стороны. Приглушенный рык клокотал в рысьей пасти. Она медленно спустилась в снег и, горбя спину, подергивая куцым хвостом, пошла прочь от опального владыки леса…
