- Иван Сергеевич! - нарушил молчание Курагин. - Должен сказать, что вы отлично взялись за дело. Я ознакомился, ваша система безопасности будет гораздо эффективнее прежней.
- Иными счовами, - ухмыльнулся я, - не лезь в вопросы, которые не понимаешь.
- А вот Иван мне сегодня одну дельную мысль сказал. Ванька! - вдруг тихим голосом, взвинченным от клокочущего раздражения, вмешался Дмитрий. Сказать?
- Ничего я такого важного не говорил. Я высказал мысль, что воля отдельного человека решает все. И если воля достаточно сильна, то, даже, если действие противоречит менталитету общества, в конце концов побеждает этот отдельный сильный человек.
- Иными словами, если наш новый начальник безопасности решит силой заставить слушать себя и свои вопросы, он сразу становится более умным и более понимающим обстановку, чем все мы, - решительно и злобно пояснил Дмитрий.
Мне уже становилось интересно. Я подцепил последний кусок осетра с тарелки, привычно уже протянул бокал за спину, куда немедленно кто-то налил сухого белого вина и, откинувшись на спинку стула, приготовился слушать.
- Не только в области бизнесса, - так же злобно, но ещё более громко продолжил Дмитрий. - Здесь и так все ясно. Ясно после того, как небольшая группа людей, к которым принадлежим между прочим и мы, победила, выдоила и обескровила мировую державу. Я имею ввиду Россию, конечно. Здесь сила воли безусловно приоритетна.
- Может хватит? - попытался прервать его Курагин.
Но Дмитрия, судя по всему, остановить уже было нельзя. Сидящие за столом спокойно продолжали трапезу. Лакеи, застыв у стен, не пропускали ни слова. Я поймал напряженный взгляд Семена Макариевича, мажордома нашего, тут же просигналившего мне движением бровей: внимание, мол!
- Нет, не хватит! - крикнул вдруг Дмитрий. - Воля может творить всё. Можно заставить умирать по несколько миллионов человек, не платя зарплаты и пенсии. И оставаться с чистой совестью? Можно. Если захотеть, можно уничтожить все население Земли, оставить только один, ну два, отсилы, народа. И совесть не будет мучить, потому что воля, желание выше всего. Я прав, потому что я хочу!
- Дмитрий! - крикнул Курагин, но куда там, сынок закусил удила.
- Если один человек, старик, объявит себя молодым, то его воля, конечно же, позволит ему иметь молодых жен, даже если придется отнять их у родственников.
- Заткнись, ублюдок! - крикнул вконец выведенный из себя Курагин, и Дмитрий, сказавший, видно все, что хотел сказать, внезапно смолк.
