Дабы вывести её из ступора, я попросил:
- У меня к вам просьба. Не могли бы вы угостить меня чашечкой кофе? Михаил Семенович ждет меня... - я посмотрел на часы, - уже через двадцать пять минут, а я ещё не проснулся.
- Конечно, конечно. Проходите вот сюда. Я сама принесу. Сейчас.
Я вошел в маленькую комнату с овальным совещательным столом из черного пластика и шестью офисными креслами. А на стене в рамке висела схема всего дворца под скромной надписью: "Схема эвакуации людей и обслуживающего персонала в случае пожара". Сочинивший эту надпись был, конечно, шутником, к какому бы разряду он себя ни относил.
Я немедленно извлек блокнот из кармана джинсов. Схема мне очень помогла, и, пока Мария Ивановна, запыхавшись, не принесла мне кофе, я уже начал свои записи.
- Какой вы, однако... ловелас. Зинка вон едва у меня чашку не вырвала, хотела сама принести. И что это вы с ней сделали такое?
- Могу сказать, - ответил я, догадавшись, что Зинка - это и есть сонная официантка. - Я её пробудил к жизни.
Было без десяти восемь, когда я вчерне закончил список оборудования и нарисовал приблизительную схему расположения телекамер. Все это я хотел сейчас же передать Курагину. Поблагодарив за кофе и спросив путь к кабинету Курагина, я-таки получил в проводницы пробужденную Зину, которая быстро довела меня до места. Указав на двух громил у двери, она попрощалась:
- Надеюсь, мы ещё много раз увидимся. А вам вон в ту дверь, где эти двое.
- Спасибо, дорогуша! - заставил я её снова взбодриться, а сам направился к указанной двери.
Было без двух минут восемь. Люблю точность.
Я козырнул двум сторожам и, постучавшись, вошел в кабинет. Они не сделали попытки задержать меня, из чего я заключил, что меня снетерпением ожидают.
Кабинет Курагина внутри не тянул на служебный. Оно и понятно, учитывая его местонахождение. Здесь все создавалось для удобства владельц ,
для удобства и расслабления. Не знаю, можно ли работать в кабин те, где
нога не могла ступить, не попав на что-то мягкое, а глаз то и дело упирался в ковры, оружие на стенах, картины с разными старинными натюрмортами и тому подобное.
Перед массивным нежно-розовым резным столом Курагина на полу лежала огромная шкура медведя, и эту шкуру как раз попирали ноги самого хозяина, спешащего ко мне с протянутой рукой.
- Доброе утро, Иван Сергеевич. Доброе утро.
Он оглядел меня, мои джинсы и помятую рубашку, и брови его весело поднялись.
- Ну и видик у вас... свободный, - усмехнулся он.
