— Этот, что ли, — спросила третья голова, — собирается с нами сражаться?
— Этот, этот — подтвердила седьмая.
— Какой хиленький, маленький, и совсем-совсем глупый, — сказала четвертая голова.
— Прошу без оскорблений! — воскликнул обиженный рыцарь. — В бою посмотрим: кто чего стоит!
— Ладно, посмотрим, — ответила седьмая голова, и обращаясь к остальным, сказала:
— Внимание, ребята, взлетаем!
Поднялся рев и свист, дракон взлетел, набрал высоту и спикировал прямо на бедного рыцаря, отчаянно размахивавшего мечем. Дракон со свистом пронесся над рыцарем, опаляя его пламенем, и снова набрал высоту. Он делал заход за заходом, изрыгая клубы дыма и огня, а рыцарь отражал атаки мечом, стараясь отсечь ближайшую к нему голову.
Три дня и три ночи бились они ужасным смертным боем, все птицы разлетелись по окрестным лесам, все звери лесные попрятались в норы. Пламя, вырывающееся из пасти дракона, кровавым светом озаряло черное небо над лесом. Иногда ударом меча рыцарю удавалось отсечь одну из голов дракона, и она падала на землю, сгорая дотла, а на её месте тот час же вырастала новая голова. Наконец бедный рыцарь, измотанный битвой, истекая потом, изнывая от жары, устало присел на пенек. Дракон, также видимо изрядно утомленный, опустился на землю.
— Ну, что? Замучил я тебя, драконье отродие?! — с вызовом спросил рыцарь.
— Кто?! Ты меня замучил? — ответили головы все сразу. — Да это ещё не бой был, а так, можно сказать, разминка, шутка. — Разговор продолжала третья голова, пока остальные, выдыхая дым и пламя, успокаивались. — А если настоящего боя хочешь, то лучше подумай хорошенько, прежде чем его начинать. Да ты на себя погляди, выглядишь, доложу тебе, не лучшим образом. И одежонку твою я слегка подпалил, и доспехи подкоптил, так что для настоящей битвы ты сейчас никак не годишься. Давай лучше сядем, да поговорим спокойно, по-человечески, а к разговору и хорошая закуска и бутылочка вина кстати придется.
— Это чтобы я, благородный рыцарь, с тобой, драконом, по-человечески разговаривал?
— А почему бы и нет? Дракон он хоть и не человек, но человеческое обращение понимает, ты ко мне с ласковым словом, а не с мечом подойди, может до чего, и договоримся мирно. Садись, выпьем, закусим, о драконьих наших бедах поговорим, да и твои рыцарские проблемы обсудим.
Рыцарь, порядком утомленный битвой и проголодавшийся, согласился. Развернул дракон скатерть-самобранку, и появилось на ней закусок всяческих видимо-невидимо да бутылка вина.
