Рыцарь вошёл. Тяжело лязгнули засовы на железной двери, и бедный, несчастный рыцарь оказался в темнице. Через узкое, забранное решёткой окно была видна дворцовая площадь. По ней сновали какие-то люди, тащили доски, бревна, и рыцарь понял, что они будут сооружать эшафот, видимо, герцог не намерен был надолго откладывать взыскание карточных долгов.
Ночь прошла в отчаянии и тревоге. Несчастный рыцарь думал о бедной принцессе, которая напрасно будет ждать его возвращения из дальних чужих краев. Он сгинет здесь, на чужбине, и никто не узнает о его судьбе, никто не придет к его могиле, никто не проронит на неё слезу, не положит букетик полевых цветов.
Наутро в темницу к рыцарю вошёл герцог с палачом.
— Приветствую Вас, храбрый рыцарь, я понимаю, как Вам не терпится вернуть мне карточный долг, но должен Вас огорчить, ещё не готов эшафот, так что придётся немного обождать, думаю, самое позднее — завтра, мы сможем произвести расчет.
Рыцарь молчал.
— Чем казнить будем, мечом или топором? — спросил палач.
— Можно мечом, а можно и топором — ответил герцог де» Гир, — это уж пусть господин рыцарь выбирает, его голова — стало быть, ему и решать. Что скажите, господин рыцарь? Как Вам будет угодно, я ведь, знаете, по натуре демократ.
— Как воин и рыцарь, я предпочёл бы погибнуть от меча.
— Вот-вот, видите, господин палач — вот это ответ достойный рыцаря и мужчины!
— Всё ясно, — ответил палач — значит, стало быть, топором.
Они ушли, вновь оставив рыцаря одного со своими мыслями, а мысли, доложу я вам, были скверными. Весь день ходил он из угла в угол своей темницы, а ночью прислонился к решетке окна и, незаметно для себя задремал. Проснулся он от того, что кто-то лизнул его в нос жестким шершавым языком. Несчастный рыцарь открыл глаза и увидел, как сквозь решетку пыталась протиснуться драконья голова.
— Привет, мой рыцарь — прошипела она — еле тебя разбудил, ну ты даешь, спишь в ночь перед казнью как младенец в колыбели.
— Ну вот, дракон, как видишь, я проиграл.
— Да что ты, бог с тобой! Как же ты проиграл, когда ты выиграл! Я ведь говорил, что признаю только честную игру, а герцог, шельма этакая — махлевал, у него лишний туз был в колоде, и как ты этого не заметил? Ну да ладно, все равно теперь я принадлежу тебе и готов выполнить любое твоё желание.
— Для начала вытащи меня отсюда.
— Ну, это проще простого, могу расплавить решетку огнём, это мне запросто, ну сущие пустяки, знаешь какую температуру я могут развить все мои семь голов? Больше тысячи градусов! Ни один металл не выдержит.
