Священник замолчал, и остальной народ тоже стих. Гладко выбритый старик с пухлым лицом посмотрел на меня с вопросом в добрых, всепонимающих глазах. Что он хочет? Старик в чёрной сутане и с золотым крестом на груди взглядом указал на закрытый гроб из тёмного лакированного дерева. Ясно, попрощаться…
Я подошёл поближе к могиле, у которой стоял гроб, провёл по нему рукой, всё еще не веря в происходящее. Хоронить близких не привыкнешь никогда. И не хочу к такому привыкать… Я прошёл к изголовью гроба и поцеловал его. Как многое мне хотелось сказать, как много спросить, но, колесо Абреда сделало новый круг. Надеюсь там, на дальних берегах, будет получше.
Пока я стоял, положив руку на гроб и размышляя, люди проходили, говорили какие-то слова, гладили меня и хлопали по плечу. На всё это я не обращал внимания, думая о смерти.
Первый раз я столкнулся с ней в детском доме. Сторож, напившись, вышел зимой на улицу, и утром мы, ребятня пяти- семи лет от роду, увидели его окоченевший труп. Но мы тогда ничего не поняли. Потом приёмная мама, на похороны которой я не успел со службы, потом сослуживцы, которых отправили домой «двухсотыми», а я пролежал в больнице, потом ещё… Потом умер сам, оказавшись здесь, в этом мире. И вот сейчас… Может и сейчас будет так же? Может перерождение ждёт и Виллис? Я надеюсь, но судя по разговору с Триадой, такое невозможно и сев в ладью на дальний берег, забудется Прошлое, и будет Новое… Надеюсь…
Шестеро мужчин, взявшись за веревки, подняли гроб и начали медленно опускать на могилу. Спустив и освободив веревки, они отошли, а священник начал распевать что-то на староанглийском, которого я не понимал. Шестеро опустивших гроб встали вокруг могилы, положив руки на плечи друг другу, и начали покачиваться в такт песнопению священника. Закончив молитвенную песню, священник отошёл, за ним отошли и другие, давая возможность последний раз попрощаться.
Я подошёл к могиле и взял в ладонь горсть холодной, еще не согревшейся земли.
— Спасибо за всё… — прошептал я, сглотнув ком в горле, и бросил горсть в могилу, прощаясь. — Надеюсь, колесо Абреда когда-нибудь даст нам свидеться…
Когда обряд прощания закончился, я направился к машине. Один. Опять один. Джинджер конечно, мне очень близка, но не уверен, что получится одобрить опекунство на меня. Мне, моему телу, всего пятнадцать.
— Как ты? — меня догнал Джеймс Купер. Мужчина выглядел не лучше меня. Небрит, волосы растрёпаны, мешки под глазами, пиджак чёрного костюма не застёгнут. — Держи… — Джей протянул руку, в которой лежал кусок веревки, с помощью которой опускали гроб. — Мэттью, понимаю, что тебе сейчас тяжело, и никаких слов недостаточно, чтобы унять твою скорбь. Я скорблю вместе с тобой.
