. Когда в конце 90-х годов в Москву стали поступать сведения о новых волнениях в Риге, там вспомнили об этом обращении рижан.
Приехавший в Москву в ноябре 1599 г. «московский немчин» Андрей Керклин докладывал, что «в Риге был мятеж… полатники… побили людей язавицкие папежские веры, а иных выгнали из города вон»[256].
Более подробные сведения о событиях в Риге были получены уже в следующем, 1600 г. По сведениях гостя Тимофея Выходца; «в Риге-де учинилась с литовскими людьми и с езовиты брань великая». Иезуиты пытались в телегах с сеном провезти в город оружие. Когда это было обнаружено, горожане заперли городские ворота. Иезуиты были арестованы и сознались на пытке, что они делали подкоп «из езовитцкой из ропаты» в цитадель, чтобы провести по этому подкопу в город войска Юргена Фаренсбаха, губернатора Сигизмунда в Ливонии. Иезуиты были казнены. «А однолично, — заканчивал Выходец свою информацию, — рижским за польским не бывать»[257].
Когда начались переговоры с Ригой, при современном состоянии источников точно сказать нельзя. Первый набросок условий перехода Риги под русский протекторат, посланный, по-видимому, «московскому немчину» Андрею Витту, находившемуся в Риге, датирован ноябрем 1599 г.[258]
Напоминая о прошлых переговорах с рижанами, царь сообщал, что он также вместе с ними «скорбит» о той «тесноте и насильстве», которое чинят им литовские люди, стремящиеся обратить их в католичество. В Московском же государстве иное отношение к иноземцам: выехавшим в Россию немцам предоставлены деньги на торговлю, выданы жалованные грамоты, они освобождены от уплаты пошлин. «И теперь те все ливонские немцы, видя свои вотчины в чюжих руках, бьют челом царскому величеству, чтобы им своих вотчин доступити, а ныне перемирные лета выходят». После такого недвусмысленного намека на приближающуюся войну с Речью Посполитой следовало изложение царских предложений рижанам. Царь обещал сохранить за ними и владения и их «вольности». Имущество рижан в Риге и их земельные владения в городской округе освобождались от всяких «поборов». Местных дворян царь также обещал пожаловать и вотчинами, и поместьями, и деньгами. Наконец, рижанам предоставлялось право торговать «добровольно и беспошлинно» по всей территории России.
В случае согласия на эти предложения рижанам предлагалось послать в Москву посольство под видом «торговых людей» для заключения соглашения.
Отчет Андрея Витта о поездке в Ригу, к сожалению, не сохранился. 30 ноября в Псков для переговоров с рижанами выехали специально посланные для этого лица: царский ювелир Клаус Берген
