Необходимо добавить, что к началу XVII в., так же как и для феодальной знати, для родовитого дворянства религиозные разногласия отступили на задний план перед сословными интересами.
Политика Генриха IV разочаровала родовитое дворянство. В основном она была направлена на удовлетворение коренных интересов другой части дворянства, дворянства буржуазного происхождения, в хозяйственной и политической деятельности которого были прогрессивные черты и интересы которого совпадали с централизаторской работой абсолютистского государства. Эта фракция дворян во времена Генриха IV уже играла первую роль по сравнению с родовитыми дворянами, которые бешено ненавидели своих удачливых соперников.
В начале XVII в. борьба родовитого дворянства с «выскочками» была в полном разгаре. Старое дворянство не хотело сдаваться без боя и вновь и вновь готово было браться за оружие с целью принудить правительство к желательным для него реформам. Оно требовало их тем более настойчиво, что мирная политика Генриха IV сокращала поприще для военной службы дворян. Офицерские жалованья были очень скромными, а в гвардию попасть было чрезвычайно трудно. Как военные, так и придворные должности также стали продажными, хотя и другим способом, чем должности бюрократического аппарата, а именно: без официального оформления, путем только личной договоренности. Церковные должности, которые французское родовитое дворянство привыкло рассматривать как свое сословное достояние, также постепенно уплывали в руки нового дворянства. В стародворянских семьях оставались лишь самые незначительные и малодоходные епископства и аббатства.
Недовольство родовитого дворянства было той базой, на которой строила свои политические притязания феодальная знать. Поэтому, выступая против абсолютизма, аристократия вела широкую агитацию среди родовитого дворянства, главным образом в провинциях. Так было при всех заговорах знати против Генриха IV. О недовольстве и брожении в среде родовитого дворянства маршал д'Орнано предупреждал короля в декабре 1609 г., указывая к тому же, что даже Генрих III и притом в один из самых тяжелых дней своего царствования, в день баррикад в 1588 г., мог рассчитывать на большее количество дворян, чем в 1609 г. Генрих IV.[136] Если даже отбросить несомненное преувеличение в этих словах, все же остается бесспорным факт растущего недовольства родовитого дворянства, которое вылилось после смерти Генриха IV в открытую смуту.
