В новом политическом образовании были неприемлемы как христианство, выступавшее инструментом закабаления Полабья, так и монархическая форма организации власти, существовавшая в Гаволянском княжестве. Как правило, именно монархия являлась типичной формой организации власти для раннефеодального периода. Союз лютичей, по мнению 3. Зуловского, не только являлся исключением из общественных форм развития политической организации общества [149, s. 68], но и свидетельствует о том, что «… наряду с основным направлением развития политических форм существуют и индивидуальные» [147, s. 325]. Г. Булин подчеркивает, что отсутствие княжеской власти ни в коем случае не говорит о том, что это был шаг назад в развитии государственности у вильцев. По его мнению, изменилась лишь форма правления [55, s. 29].
У вильцев-лютичей шел процесс консолидации и сплочения даже вопреки политической раздробленности X в. Раннесредневековая народность вильцев могла сложиться как на федеративной основе, так и в результате вхождения вильцев в княжество гаволян, где проявлялись различные формы связей: этнические, политические и культовые. В конце X в. группа родственных племен, изменившая название «вильцы» на «лютичи», вновь была объединена в едином политическом организме. В союзе лютичей этно-территориальные образования сплотились политически как на основе военного господства одного племени над другим (ратари-доленчане), так, по-видимому, и на федеративных началах (ратари-череспеняне). В отличие от северных племен вильцев-лютичей, создавших в конце X в. Лютицкий союз, южная группа этих племен находилась в составе Гаволянского княжества Прибыслидов. Политическая организация стодорян-гаволян в союз лютичей не входила и только лишь в X в. принимала участие в совместных военных акциях ввиду необходимости собственной обороны [113, s. 152].
Необходимо отметить, что все эти родственные этнические образования не находились в составе одного территориального организма, даже более того, в союзе лютичей и в княжестве гаволян сложились разные формы организации политической власти, что, конечно, не способствовало развитию этнического самосознания группы родственных племен, так как фактор политического сплочения не мог проявиться в полной мере. В конце XI в. лютичи еще упоминаются в источниках, но уже в этнографическом значении. А различные племена лютичей уже в начале XII в. называются просто «славяне».
Особенности культа славян складывались в течение тысячелетий. Славянское язычество представляло собой сложное мировоззрение и начало формироваться еще до миграций их племенных групп в Заэльбье, когда все славянские племена имели примерно одинаковые верования [24, с. 49]. Однако в дальнейшем среди всех славянских народов наибольшего развития организация языческого культа и обрядов богослужения достигло именно у полабских славян, как и развитие культового скульптурного искусства. Объяснение тому факту, что в результате дальнейшей эволюции культ полабов отличался от языческих верований всех других славянских народов только ему присущими особенностями, исследователи ищут в тех влияниях, которые испытывала данная группа славянских племен до эпохи переселения. Выдвигались различные гипотезы, предпочтение отдавалось германскому или скандинавскому влияниям. В последнее время возобладала точка зрения, согласно которой особенности развития культа полабов объясняются кельтским влиянием. Немецкий исследователь Й. Херрманн на основе анализа данных археологических раскопок, произведенных в Гросс-Радене (Шверинский округ) и в Фельдберге (округ Нейбранденбург), пришел к выводу, что культовые строения полабских славян имеют прямые аналоги с кельтскими культовыми сооружениями Средней Европы. В способах изготовления деревянных идолов также прослеживаются кельтские традиции [См.: 79, 80, 82].
