Сёмушка разыскал в груде хлама какое-то подобие самолёта, смахнул с него пыль и начал прилаживать помятые крылья.
— Хороша? — спросил он гостя, гордясь своей моделью.
— Ага, — рассеянно, думая про своё, ответил Валерий. Сёмушкино мастерство не произвело на него впечатления. В Ленинграде, в Доме пионера и школьника Валерий видел не такие, а премированные модели. Но сейчас гостя занимало другое, и он начал серьёзный разговор.
— Знаешь, без шёлка и лётчики не обойдутся, — сообщил он с видом знатока.
— Обойдутся, — безразлично ответил Сёмушка.
— Ты ничего не понимаешь, — возразил Валерий. — Шёлк самый прочный, самый тёплый, самый… — Но тут он забыл, какое ещё свойство шёлка назвала Марина.
Сёмушка слушал невнимательно. Он никак не мог приладить пропеллер, тот не держался на погнутом гвозде.
— Нет, ты послушай, — настаивал Валерий. — Шёлк — это для телефонов.
— Готово! — Сёмушка победоносно поднял вверх свою модель. Но почему-то колесо сразу отвалилось. — Вот я его ниточкой, — сказал конструктор. — Пойдём, — и он ввёл Валерика в комнату.
Первое, что заметил Валерий в комнате, это портрет молодого военного, очень похожего на Сёмушку. То была фотография капитана Андрея Шмелёва, сына тёти Нюши и отца Сёмушки. Из-под пилотки выбивались вьющиеся волосы, открывая высокий лоб. Глаза, внимательные и весёлые, приветливо встречали каждого, кто переступал порог комнаты.
Второе, что остановило внимание Валерия, — ящик на табуретке возле самого окна. Валерий подошёл поближе и увидел, что это не ящик, а грубо сколоченная клетка, видимо, Сёмушкиного изготовления. Две её стенки были сделаны из проволоки, потолок — из старой, ржавой сетки. В клетке прыгала птица. Дрозд! Чёрный дрозд, с круглыми глазами и длинным, слегка загнутым книзу клювом.
Дрозд уставился на пришельца своими чёрными глазками, словно спрашивал: «Ты зачем пришёл?».
Про шёлк, про гусениц — про всё позабыл Валерий. Он видел одного только дрозда. Вот бы такого чёрного красавца в школу, в уголок живой природы. Каких червяков носил бы Валерий этому дрозду!
— Ты говоришь, он обжора?
— Кто? Самолёт? — Сёмушка рылся в бабушкиной шкатулке с нитками.
— Да нет, твой дрозд.
— Не напасёшься на него еды.
— Ты его как, по режиму кормишь?
— Ого, выдумал! Режим! Ему ведра червяков на час нехватит. Ненасытный он!
— Значит, ему не вредно целый день есть?
— Выдумал ещё! Чего ты пристал с дроздом?
Птица, выпятив грудку, расправила хвост, собрала крылья. Легко перепрыгнув на жёрдочку, обхватила ее длинными пальцами и снова уставилась на Валерика, будто спрашивала: «Нравлюсь я тебе?».
