— Статьи ваши о сельских проблемах, опубликованные и в районной газете, и в областных органах печати, мне известны. Вы очень правильно находите истоки проблем. Уверен, со многими из них столкнетесь и в «Востоке». И все, естественно, нужно решать. Но если вы приметесь исправлять все сразу — провал обеспечен. Хочу посоветовать обратиться за помощью к самим рабочим и специалистам, вместе с ними выработать главную линию. А уж затем, когда убедитесь, что рядом с вами единомышленники, можно будет перейти и к фронтальному наступлению на недостатки. Совхоз хорошо знаете?
— В общих чертах, — ответил Махмуд, — как журналист, может, чуточку глубже.
— Ну а с чего бы вы начали свою работу, кроме текущих дел, разумеется?
— С внедрения в практику тонковолокнистого хлопчатника, — ответил не задумываясь Махмуд, — с более полного использования системы севооборота, без которого разговоры о поднятии животноводства будут пустым звуком…
— Ну что ж, думаю, верно определились, — сказал Кариев. — Верно!
— О чем это вы со стюардессой так весело щебетали? — спросила Майсара с иронией, когда самолет приземлился в Термезе.
— Она выясняла, почему голубка, которая села в самолет со мной, вдруг упорхнула к старой клушке, — в тон ей ответил Махмуд. — А, кстати, кто она?
— Саломат-апа.
— Да? Исчерпывающе.
Майсара рассмеялась.
— Она председатель кишлачного Совета, как и я, только стаж работы у нее, наверное, лет на двадцать побольше.
— Ну и какие мировые проблемы вы обсуждали?
— Работа да семья, — ответила Майсара, обобщив в этих двух словах полуторачасовой разговор. Оглянулась по сторонам, словно хотела убедиться, что собеседница не идет рядом, и добавила: — Нет, оказывается, таких людей, у которых жизнь была бы безоблачной. Я всегда завидовала этой женщине, считала ее самой счастливой в Сурхандарье, а ее семью — образцовой. Ее муж Сафар-ака работает учителем истории, человек в кишлаке уважаемый. Сама постоянно на виду. А в семье… господи, неужели и меня когда-нибудь такое ждет!
— Детей у нее много? — спросил Махмуд.
— Шестнадцать.
— Ого! Ну, тебе волноваться нечего, сначала нужно семерых по лавкам рассадить!
— Это несложно, было бы желание, Махмуд-ака!
— Извини, что интересуюсь, почему до сих пор не обзавелась хотя бы одним ребенком?
— Была у меня дочка, умерла. Я так убивалась, что думала — сама умру. А теперь вот…
Махмуд понял, что коснулся деликатной темы, и поспешил исправить положение:
— Так что же за неприятности у этой женщины?
