– Нууу… Сейчас все хотят быть фотографами. Попса…
– Не такая уж и попса! – Костя улыбнулся. – Скорее ретро. Классная тема, че? Мне нравится. Пробовала уже?
– Так, немного. Потом покажу… – Она перевернулась на живот и подперла щеку кулачком. – А вообще… Вообще я бы хотела пофотографировать тебя!
Костя уставился на нее как Ленин на буржуазию и сказал:
– Это чтоб я натурщицей работал?
Она на него сурово посмотрела, а потом оба не выдержали и рассмеялись.
Нужно было расходиться – на учебу, работу, тренировку, но страшно не хотелось. Тем более что Ася предупредила, что сегодня у Кости не останется – родные на нервы изошли, да и ребята с выходных приезжают – неловко.
– Сходим тогда в рэ-эсторан, а? – нарочито «экая» предложил Марек.
– Знаю я тебя! Тебе после тренировки углеводное окно закрыть надо! – сказала хитрая Ася.
– Ишь ты какая умная! Так я зайду за тобой к девяти примерно?
– Ну давай! – стрельнула она глазками.
После того, как Ася ушла, Марек открыл ноутбук и минут сорок набирал статью для университетского сборника: про беженцев с ближнего востока и демографическое давление на страны Европы.
Забежав на кафедру и сделав положенные реверансы научному руководителю, Костя направился на работу. Егорыч говорил, что привезут пластиковые трубы, и их нужно будет выгрузить.
Ну, пластиковые трубы – это не чугунные ванны. Даже Егорыч со своим вечным перегаром лихо таскал связки полипропиленовых цилиндров. Управились часа за полтора, водитель-экспедитор отсчитал положенную наличность, и Костя с Егорычем уселись передохнуть.
Егорыч закурил и сказал:
– А от меня жена уходит. Курва, – и выпустил клуб дыма.
Костя сначала хотел его пожалеть. А потом вспомнил вечный перегар, мутноватые глаза и абсолютную безынициативность своего старшего напарника, и вдруг сказал:
– Если б я был твоей женой, я б тоже от тебя свалил нафиг.
– Э-э-э, ты чего это? – удивился Егорыч.
– Ну а чего ты ожидал? Я вот сначала пожалеть тебя хотел, а потом подумал – а с хрена ли? Ты мужик умный, вон, инженером при Союзе был, да? Значит – врубишься.
– Во что это я врубиться должен? Что ты малолетний говнюк и человека в беде не поддержишь? – не на шутку разошелся Егорыч.
– Ну, предположим, что я говнюк. Но ты-то! Ты ж в Армению ездил последствия землетрясения ликвидировать, тебе документы на «Героя Труда» подавали, у тебя руки золотые! А ты вон как засрался – сидишь с каким-то малолетним недоучкой на то ли базе, то ли автостоянке, таскаешь трубы… Тьфу, Егорыч, смотреть противно! Бухаешь изо дня в день, куришь какую-то гадость… Ты ж мне про жену столько всего рассказывал, что даже я врубился что ты на нее болт забиваешь! Когда с женой последний раз в кино ходил-то? Цветы когда ей дарил? Я, конечно, сам не Бог весть что… Я вообще в бабах не разбираюсь, но елки-палки!
