— Вы говорите о змее?
Нат Пинкертон кивнул головой.
— Я твердо убежден, что это была именно змея! — проговорил он. — Она заползла ему в рукав и там укусила его! Впрочем, я припоминаю, что несколько недель тому назад произошел аналогичный случай в городе Колумбусе. Там тоже вошли в гостиницу «Вашингтон» господин с дамой, взяли комнату и пообедали. На другое утро господин был найден мертвым и ограбленным, а женщина бесследно скрылась. Там даже не было замечено, что она ушла среди ночи!
— А как было совершено убийство? — спросил полицейский врач.
— Тамошний врач тоже дал заключение об отравлении. Женщина была не в сером, а в черном пальто и тоже была под вуалью, так что лица ее никто не видел!
— И вы полагаете, что тогда и теперь убийцей была одна и та же женщина?
— Наверняка! Это очень опасная женщина, достающая себе средства к жизни убийствами. Я, конечно, приму все зависящие от меня меры, чтобы возможно скорее задержать ее, иначе она погубит не одну еще жертву!
— А расследование убийства в Колумбусе вы не взяли на себя?
— Не мог! Я в то время, вместе с моим первым помощником, находился по неотложному делу в Новом Орлеане и у меня не было времени!
— Жаль! Быть может, эта женщина теперь уже сидела бы за решеткой и этот несчастный был бы жив! — заметил инспектор Мак-Конелл.
Нат Пинкертон начал осматривать комнату.
С ковра он поднял несколько каких-то зеленых, сверкающих блесток.
— Зеленые блестки, которыми, вероятно, было вышито платье этой женщины, — проговорил он. — По-видимому, она и наружным видом старалась походить на змею!
Под столом сверкал какой-то маленький предмет. Сыщик нагнулся и поднял его.
Это был маленький гребень, усыпанный сверху рубинами.
Не говоря ни слова, Пинкертон положил гребень в карман.
Осмотр не дал больше никаких результатов, хотя Пинкертон с обычной тщательностью обыскал все углы комнаты.
Наконец, он внимательно осмотрел руки убитого и пробормотал:
— Так я и думал! У нее были крашеные волосы; в другом месте она появляется, наверное, в виде белокурой красавицы!
Когда Пинкертон закончил свой осмотр, раздался стук в дверь. В комнату вошел сильно взволнованный официант.
— Там внизу, — проговорил он, — пришла какая-то дама, которая называет себя мистрис Гуггинс из Питтсбурга! Она страшно волнуется и требует, чтобы ее допустили к ее покойному мужу!
— Неужели она осмелилась снова явиться сюда? — воскликнул Мак-Конелл.
— Просто невероятно! — изумился врач.
Но Нат Пинкертон обратился к официанту и сказал:
