— Это точно! — согласилась Маруся и откинувшись на спинку кресла, посмотрела в иллюминатор.
Солнце постепенно клонилось к закату. По светло-желтой дымке уже начали разливаться нежно-лиловые рваные облака, подготавливая небо к вечерним сумеркам.
Долетели быстро. Гидроплан сел неподалёку от курортной зоны.
— Вот это да… — выдохнула Маруся, глядя на огромный комплекс.
Три высоченные башни, этажей на сто двадцать — не меньше! Аквапарк со здоровенными горками… Ну, и конечно же, потрясающий пляж с белым вулканическим песком. Фотографии и картины этих мест были очень популярны в интернете. Всё из-за особой цветовой гаммы.
Дело в том, что песок сюда привезли с Горы Олимп — самого огромного вулкана в Солнечной системе. Однако после терраформирования, от него остался лишь небольшой хребет высотой в пять километров. Большая часть рассыпалась и ушла под воду.
Сейчас Олимп был больше известен, как Каарский хребет. На нём Невзоров и ещё несколько оборзевших богатеев добывали золото.
— Просто невероятно! — кружась, восклицала Маруся: — Какой воздух… А, чайки! Ты когда-нибудь видел таких огромных?
— Это альбатрос. — с улыбкой ответил я: — На Земле они ничуть не меньше.
— Да ну? Ты врешь!
— На Черном море попадались воистину жирные экземпляры. Когда на протяжении всего курортного сезона питаешься с подачи туристов — не сложно посадить печень.
— Бедняжки… Жалко их.
— Туристы искренне верят, что поступают правильно. Но, бог им судья. Идём! — я взял девушку за руку, и мы направились к небольшой автомобильной парковке, где нас поджидал улыбчивый юноша на кабриолете. Загрузив вещи в багажник, молодой швейцар услужливо открыл перед нами двери и помог Марусе залезть в машину.
Итак, наш отпуск официально начался! Я смотрел на потрясающий закат и полной грудью вдыхал этот просоленный теплый воздух. Как же тут замечательно… А, повсеместно взращенные пальмы лишь добавляли курорту притягательный южный антураж.
В итоге, нас довезли до средней башни и помогли донести вещи до номера.
— Боже, Марк! Посмотри… Это невероятно! — не успела Маруся зайти в огромный люкс, как тут же побежала к панорамным окнам: — Закат так торжественно печален… Просто потрясающе!
— Какие-то у тебя некорректные сравнения. — улыбнулся я и подошёл к самому краю.
Да, вид невозможно описать словами… Будь я художником, то прямо сейчас раскинул бы мольберт и сел за очередное произведение искусства!
Двадцать первый этаж далеко не самый высокий, но отсюда видно абсолютно всё, и нету этих дурацких облаков, которые постоянно облепляли верхние пентхаусы.
