– Ну, по заз… По науке Билли, если я его правильно понял… – почесав затылок, ответил Дан. – Нам ведь оставили чёткий след! И прямо до лучшего места для засады. И это было бы совсем неплохо, что бы просто противник оказался тупой… Но я бы на такое везение не надеялся.
Если Дан чего-то в жизни и не понимал, то компенсировал это поистине звериным чутьём и невероятной догадливостью. Пётр только головой покачал, удивившись, что парень, не зная, что такое логика, не читав Аристотеля, всё-таки догадался, о чём речь и как это применить. Сам Пётр-то Аристотеля читал. И не только его.
Когда ему было десять лет, номад нашёл его на равнине – совсем одного. Пётр, когда его спрашивали о прошлом, всем признавался, что напрочь забыл последний год своей жизни. До того он вроде как помнил семью и даже вспоминал, что учился где-то. Но упорно не озвучивал никаких подробностей.
Пальцы Стервятника были двумя обветренными скалами, с которыми время и ветер сотворили интересную метаморфозу – взяли и разломали. Возвышенности на равнине, в принципе, случались нередко, и все они были такими древними, что почти везде имелись проходы с красивыми названиями. Красота названия напрямую зависела от количества людей, нашедших там скоропостижную гибель от пули, зубов хищников – или по собственной глупости.
Например, был на равнинах Марчелики проход Адама Сони. Это был известный касадор и бандит. Он умел рисковать – и умел выигрывать. Однажды, отдыхая со своей бандой перед удобным проходом сквозь гряду, он поспорил с пленным ривом, что заберётся на скалу на самом краю обрыва, спрыгнет вниз и останется жив.
Конечно, ящик ячменного пойла, который он за сутки уговорил перед тем, как завести разговор с пленником, сыграл свою роль. Пока они заключали пари, рива за компанию тоже напоили – нельзя же «насухую» спорить…
По слухам, Адам Сони всё-таки забрался на скалу. По слухам к этому времени весь его лагерь уже спал. Касадор смело спрыгнул со скалы в сторону лагеря, протрезвев в процессе падения – и даже остался жив. Радостный, он прибежал в спящий лагерь, где никто его подвига не видел. А значит, и не мог подтвердить его победы в споре.
Раздосадовавшись, Адам нагрузился отборным солодовым спиртом, разбудил свою банду и пленника – и повторил фокус… С той лишь разницей, что во второй раз разбился насмерть. Больше в этом месте никто особо не погибал, а проход так и называют с той поры проходом Адама Сони.
Если уж проход называется Пальцы Стервятника, то будьте уверены – народу там полегло столько, что с жиру бесилось не одно поколение тех самых стервятников. Это место подходило для засады идеально. И потому часто использовалось бандами касадоров для быстрого обогащения путём изъятия ценностей у случайных прохожих – с последующим умерщвлением самыми разнообразными, но веселившими подонков всех мастей способами.
