Кавендиш со скрытой насмешкой посмотрел на слепого старца. Он видел волю богини, видел сожженный молнией труп Лавиолетта и понимал, что сидящие перед ним – хватающиеся за соломинки утопающие. Как можно идти против воли богов, Кавендиш не понимал. И на что надеется Дракенсберг, он тоже не понимал.
Как оказалось, он ошибался: в этот самый момент верховный жрец вдруг посмотрел своим белесым взглядом Кавендишу прямо в глаза. Заглянув, как ему показалось, прямо в душу. Лицо слепого старика исказилось, видоизменяясь – сквозь обтянувшую череп кожу вдруг проглянули очертания головы ворона; глаза жреца почернели, заполнившись глянцевым мраком, лицо потемнело, а за спиной появились призрачные черные крылья.
– Воля высокой женщины – не есть воля всех богов Севера! – свистящим шепотом произнес жрец. – Помни об этом, когда будешь стоять на Скале закона и принимать решение жить тебе, или умереть.
Призрачные крылья ворона за спиной жреца опали, кожа вновь из темной стала старчески коричневой, а глаза вернули белесый оттенок, когда из них ушла темнота.
– Ты стоишь на пороге жизни и смерти, Венсан Кавендиш, – произнес жрец своим прежним скрипящим голосом.
– Или ты завтра с нами и остаешься живым претендентом на титул Единого короля и сохраняешь расположение фамилии, – вторил ему Дракенсберг. – Или же ты против нас и умираешь с позором. Я не жду от тебя немедленного ответа, Венсан Кавендиш. Но имей в виду, что у меня есть информация, тебе неведомая. И я тебе клянусь перед всеми богами… Рейнар не имеет ни малейшего шанса выиграть поединок! – повысил голос Дракенсберг и поднял руку, на которой силой взблеснул артефакторный перстень.
– Завтра, на поле тинга, когда я попрошу тебя сказать слово, ты примешь решение. И либо ты станешь Единым королем вместе с нами… либо с позором умрешь вместе с Кайденом де Рейнаром. Тебе решать, Венсан из Дома Кавендиш.
Потянувшись через стол, Дракенсберг взял кувшин с вином и налил себе в массивный, под старину, серебряный кубок. В несколько крупных глотков осушив его, Дракенсберг с грохотом, усиленным тишиной зала, поставил кубок на стол и, не глядя больше на Кавендиша, вышел прочь.
Когда Дракенсберг и двое его телохранителей покинули трактир, в зале еще долгое время стояла тишина. Кавендиш, сохраняя внешнюю невозмутимость, посмотрел на жреца. Тот даже не отреагировал, глядя невидящим взором в противоположную стену. Кавендиш перевел взгляд на женщину в вуали – за плотной сеткой было заметно, что она за ним пристально наблюдает. Но ни словом, ни жестом не выражая желание начать общение.
