Кавендиш, чуть склонив голову, с отстраненным интересом продолжал на него смотреть. Внешне сохраняя показательное спокойствие, он прикидывал, сможет ли он сжечь всех присутствующих. С сожалением понимая, что нет, не сможет. Щиты охраны маркграфа активированы на такую мощность, что эхо звона напряжения энергии Кавендиш чувствовал очень отчетливо. Словно легкий гул на грани слышимости, гул напряжения защитной сферы; Кавендиш даже видел едва заметное марево прямо по центру стола. Да и жрец явно непрост, несмотря на полную тишину восприятия его ауры – но божественная защита часто не определяется простым поиском.
– Но я не хочу, чтобы ты стал трупом, – вдруг произнес Дракенсберг, теперь внимательно глядя на Кавендиша и сложив свои огромные руки на столе. – Более того, я готов поддержать твою кандидатуру как Единого короля.
Кавендиш убрал с лица презрительную полуулыбку, но продолжал молчать, внимательно глядя на маркграфа. Тот, в свою очередь, достал из небольшого мешочка что-то, со звучным металлическим щелчком положил это перед собой, а после толкнул в сторону Кавендиша. С металлическим звуком вещь скользнула по столешнице, приехав на противоположную сторону стола. Кавендиш, который не глядя накрыл «посылку» ладонью, приподнял руку и на краткий миг скосил взгляд вниз.
Перед ним лежал артефакторный перстень – фамильный меч Великого Дома Кавендиш. Подобных перстней, с фамильными мечами, было всего два: у главы Великого Дома и у его официального наследника.
– Твой брат Матиас, с согласия твоего отца, просил тебе это передать, – произнес Дракенсберг. – Как подтверждение, что Великий Дом Кавендиш тоже не хочет, чтобы ты стал трупом. У тебя завтра утром будет выбор: или ты во время Суда богов остаешься на стороне Рейнара с понятным исходом, или же ты можешь сохранить жизнь и расположение фамилии. И, что самое главное, ты уйдешь из-под внимания карающего Ока Конгрегации и тебе даже не будут предъявлять обвинения… в случае, если ты завтра будешь свидетельствовать против Рейнара в мою пользу.
Кавендиш по-прежнему продолжал молчать. Только забрал со стола фамильный перстень, крепко сжав его в кулаке.
– Ты, Венсан Кавендиш, можешь сейчас думать, что Рейнар имеет шанс выиграть поединок. Так вот: никакого шанса у него нет, – снова произнес Дракенсберг. Он хотел сказать что-то еще, но не успел.
– Никакого шанса у него нет, – скрипящим эхом старческого голоса повторил вдруг за Дракенсбергом жрец.
