Играю на грани фола, впрочем, собеседник тоже.
— Хоть и говорят, что «бывших не бывает», но бывает, Андрюша, бывает. Да и скажу честно, скорее всего мне не поверят, если и поверят, то у тебя слишком высокие покровители найдутся. Да и самое главное — мне то водочка нужна, а в этом случае я не получу ни ее ни денег за машину.
— Логично. Хотя вы все-таки ошибаетесь, много чего надумали себе.
— Андрей — укоризненно тянет Бойкий.
— Хорошо. Предположим, просто предположим, что вы правы. Но в таком случае я имею все резоны знать — для чего это все вам нужно?
— Зачем оно тебе? Не напишешь же. Я тебе скажу, что, скорее всего, я не первый, кого ты угощаешь. И ты сам знаешь, что услышанное и даже записанное тобой никогда и нигде не издадут. Ты это и сам понимаешь, хоть молод еще. И ты даже не понесешь такое в редакцию. И если не глуп, то те записи уничтожишь. А если глуп будешь хранить у кого-нибудь, например, у подруги, дома.
Под внимательным взглядом мне несколько зябко.
— Не бойся, я не забрал из ее тайника ничего, кроме своей кассеты.
Мне уже плохеет.
— Владимир Сергеевич, скажите, а зачем вы били людей, подозреваемых? Вы же… и без всего этого… слишком много можете узнать и узнаете.
Бойкий усмехается.
— Тогда я был еще молод. Опыт и умение приходят с возрастом. Он задумчиво смотрит вдаль. Но отношения к врагам с возрастом не изменились. Не могу я на них спокойно смотреть и слушать.
— Хорошо, хоть я не враг. Да?
— Да. Иначе, мы бы не разговаривали так.
— И все-таки я настаиваю — для чего, точнее для кого?
Внимательный взгляд на меня, потом куда-то вдаль. Молчал минуты две. Я уже было подумал, что это значит нет, но слово такое не прозвучало.
— Ладно. Сейчас немало людей живет неправильно, несправедливо это. И я знаю таких людей, и они всегда первые со мной здороваются, и я вынужден им отвечать приветствием, но меня это достало. Хочется, чтобы они со мной откровенно поговорили, под запись. А потом уже передам эти записи куда надо.
— Владимир Сергеевич, в вас одновременно уживается такие способности к аналитике, такой опыт расследования и тут же такая наивность. Кого хоть вы имеете ввиду?
— Обижаешь старика. Наивным называешь.
— Директора магазина?
— Почти угадал, да о нем я уже говорил с тобой в последний раз. Есть еще несколько руководящих работников торговли и промышленности. Живут явно не по средствам, точнее не по уровню зарплаты, но они на хорошем счету, почти, как и ты.
— Ясно.
— Что тебе ясно?
