– Вы представляете, Даниэль, сколько раз уже предрекали гибель литературе: когда появился кинематограф, или потом, когда появилась Сеть. Но нет! Литература жива и будет жить, пока есть ещё на свете люди, способные складывать и разбирать буквы.
Или:
– Если сумел завлечь читателя в свой мир парой-тройкой ловких абзацев в начале, ты можешь делать с ним все, что тебе угодно. Просто не лажай, будь гибок, как дорогая куртизанка, угадывай его желания, тогда он точно заплатит. Рецепт прост. Думай, как читатель, пиши для него. Вот этот совет для авторов «Пиши как для себя» давно мхом зарос. Для кого он? Для сумасшедших, которые хотят стать новыми классиками. Но в эпоху коммерческой литературы они не нужны. Жеманство это всё и кокетство…
Или:
– Герой должен быть самым, самым, самым. Сильным, умным, решительным и максимально привлекательным для противоположного пола. Читатель всегда ставит себя на место героя, и при этом хочет быть сверхчеловеком. Так дай ему это!
Малышу стоило только отреагировать на сентенцию, и тут же завязывалась неторопливая, обстоятельная беседа. Начинающий агент придумал себе такую легенду: он мечтает стать писателем и чрезвычайно рад возможности перенять опыт успешного литератора.
Бронфельд, очень обрадовался тому, что у него появился ученик, и занялся его образованием не на шутку. Несколько раз в неделю они встречались в каких-нибудь заведениях, каждый раз в разных. Писатель оказался сибаритом, и знакомил своего «юного друга» с многообразием мировых кухонь. «Ресторан – это в Париже или Москве, а здесь так… – едальни. Ни антуража, ни обслуживания. Но готовят в некоторых довольно прилично», – говорил он.
Платил всегда Бронфельд. Поначалу ученик пробовал протестовать, но учитель заявил, что в последнее время не испытывает финансовых проблем, поскольку издатель платит ему хорошие деньги, а у продавца явно убыточной книжной лавки вряд ли такая зарплата, которая может обеспечить регулярный ужин в ресторане. Встречаться же в другой обстановке Бронфельд отказывался.
– Главное не торопиться, – вещал очень важный от белого вина Бронфельд. – Есть тут у меня один знакомый, он под женским псевдонимом эротическую прозу пишет. Выдаёт по роману раз в три месяца. Да не просто роман – романище! Страниц на четыреста. И ведь покупают! Когда ему говоришь: «Моня, не спеши. Ну куда ты торопишься? Всех книг не перепишешь», начинает шипеть, плеваться и говорить, что у него времени нет на пустые разговоры. Очень мне завидует… а сам… Эх, чего там! Буду с вами откровенен – бездарь полнейший. Подождите, молодой человек! Ну куда же вы столько лимона на рыбу давите?! Вы же вкуса не почувствуете… Так вы представляете! Он почти вдвое быстрее меня пишет. И ведь покупают эту порнографию. Следующую книгу ждут, торопят.
