Так как местных денег у робота не водилось и водиться не могло, Марк снова ощутил странное чувство — но в этот раз не боевое, а наоборот — схожее с погружением в энергосберегающее бездействие. Но тут на выручку пришла уцелевшая часть квардрокванта, выудившая из оперативной памяти новую порцию инструкций и уставов, переведя слова Тессы в приказ, сопротивляться которому строжайше запрещено.
Напряжение в цепях восстановилось, и Марк без зазрения совести (совести?) взял с полки пестрые клетчатые штаны, черную кожаную куртку и красные туфли с острыми носами. Все это налезло впритык — робот по неизвестной и в какой-то мере аномальной причине забыл внести в расчеты поправку на бронекомбинезон, расставаться с коим также строжайше запрещено — ни одна технология не должна достаться аборигенам.
Странно. Все очень странно. Я вроде бы рад, а вроде и нет. Вроде все хорошо, а вроде что-то пошло наперекосяк. Иногда я жалею, что не меланх. Уж их-то ничто не волнует.
***
Посреди замусоренного двора в окружении бетонных высоток притаилось обнесенное забором рыжее здание.
Школа.
Занятий здесь не велось около года — с самого момента Контакта (земляне до сих пор упорно называют его Вторжением), когда меланхам пришлось применить пусть и очень аккуратную, сдержанную, но все же силу. Однако города больше пострадали от действий самих людей — их танки, самолеты, пушки крушили и взрывали все подряд, в то время как отряды роботов действовали с точностью и осторожностью лазерного скальпеля, один за другим нейтрализуя вооруженные формирования аборигенов — от групп настырных повстанцев до объединенных армий.
Само собой разумеется, мирные жители бежали как можно дальше от городов, где гремело и полыхало целую неделю — что ни говори, а в агрессии и упорстве местным не откажешь. Но оно и к лучшему — маленькие человечки попадали бы в обморок, заявись к ним в класс безликое чудовище, способное в одиночку принудить к сдаче эсминец, а при особом старании — и целый крейсер.
— Убийцы! — донеслось с высоты. — Вон отсюда!
Тут же хлопнула форточка, но по направлению звуковой волны и отражению эха Марк вычислил крикуна: третий подъезд, седьмой этаж, мужчина, плюс-минус сорок лет, злоупотребляет этанолом и табачными ингаляциями.
Миг спустя скрипнуло окно тремя этажами ниже, и дряблая старушечья рука запустила в Тессу яблоком. Снаряд прошел бы в метре и двенадцати сантиметрах левее цели, но робот, повинуясь не то вшитым директивам, не то внезапному всплеску тревоги, вынудившего вздрогнуть каждый проводок, быстрее звука махнул рукой и поймал темно-красный плод двумя пальцами.
