Я опустил броню и задохнулся, когда дымный воздух коснулся моего открытого лица. Я посмотрел на свою левую руку, висевшую безвольно на боку. Кровь пропитала весь рукав и капала с онемевших кончиков пальцев. Я осмотрел древко стрелы, торчащее из плоти моего плеча. Металл был блестящим и серебристым, мерцающим и сияющим даже при ярком солнечном свете. Там не было перьев; такой стреле, как эта, они не нужны, чтобы лететь верно. Я должен был рассказать семье: Фейри нашли оружие, способное пробить нашу броню. Только я не мог им сказать. Как только я позвоню домой, Матриарх узнает, что я ещё жив, и пошлёт ещё людей, чтобы убить меня. Я снова посмотрел на древко стрелы. Странная материя, из какого-то другого измерения. Возможно, ядовита. Придётся извлекать. Ох, дрянь, это будет больно. Я достал из кармана носовой платок, смотал его и сильно прикусил. Затем я крепко обхватил древко и протолкнул его дальше, так что зазубренный наконечник пробил мне спину. Носовой платок заглушил мой крик, но я всё равно чуть не потеряла сознание от боли. Я потянулся вверх и вокруг и неловко вытащил древко насквозь и наружу. К тому времени, как я закончил, кровь текла по моей груди и спине. По моему лицу струился пот, а руки дрожали. Прошло много времени с тех пор, как мне было так больно. Я выплюнул носовой платок и взял древко стрелы в руки. Казалось, оно извивалось в них. Я разломил его на две части, и он закричал у меня в голове. Я бросил обломки на землю, и они попытались превратиться во что-то другое, прежде чем распасться на липкие пятна чего-то, что не могло существовать в этом мире.
Я сел на водительское сиденье, прежде чем мои ноги подкосились подо мной. Через некоторое время я вытащил аптечку первой помощи, открыл её и достал базовый целитель. Просто сгусток запрограммированной материи, наполненной всевозможными полезностями. Я произнёс активирующее Слово и приложил его к ране в плече. Сгусток тут же запечатал рану и закачал в меня какой-то чудесный наркотик, отключив боль, будто щёлкнули выключателем. Я застонал от внезапного облегчения. Сгусток проник в рану тонким усиком, по пути удалил повреждённые ткани и вышел из моей спины, чтобы запечатать рану. Я чувствовал всё это, но только смутно и отстранённо. Мне было интересно. Мне никогда раньше не приходилось использовать его. Но у меня были другие заботы.
Мне нужно было узнать, почему моя собственная бабушка предала меня. Почему она послала меня на смерть с ложью на устах. Я не мог вернуться в Холл за ответами. Даже если бы мне удалось преодолеть все защиты, она просто назвала бы меня лжецом, объявила бы меня изгоем и отступником и приказала бы семье устранить меня. И все бы поверили ей, и никто не поверил бы мне, потому что она была Матриархом, а я был… Эдди Друдом. С кем я могу поговорить, кому могу довериться после всего, что произошло? Может быть, только один человек.
