. Избр. произведения / Пер. Г. Муравьевой. М.: Художественная литература, 1982. –
Примеч. пер.].
ЛКЮ знает (и не скрывает своего убеждения), что в этих словах Макиавелли есть определенный смысл. Он часто выражал беспокойство, что, если его как правителя никто не будет бояться, его действия окажутся бессмысленны и неэффективны.
Разумеется, в разных культурах на это смотрят по-разному, но в общем и целом человеческая природа повсюду проявляется в одних и тех же совершенно очевидных чертах. Если не считать каких-то редких исключений (они бывают простительны в военное время), чрезмерная и дешевая популярность слишком часто сопутствует пролезшим во власть посредственностям. Выдающийся человек на посту правителя вынужден иной раз принимать тяжелые решения. Никто не желает быть ущемленным – даже если это в интересах всего общества. В какой стране население само будет настаивать на том, чтобы автомобили облагались налогом за их использование в час пик? Хотя ведь всем ясно, что результат такой меры будет благоприятен для всего общества. Как и все нормальные люди, ЛКЮ мечтает о том, чтобы все его любили, но он не собирается платить за это отступлением от здравого смысла в управлении страной. Поэтому и его макиавеллизм так часто бывает неправильно истолкован (макиавеллизм самого Макиавелли тоже редко толкуют так, как он того заслуживает). Это учение направлено на максимальный результат, в нем нет ни грамма лицемерия. Это мощное и полезное средство в руках сильного правителя, которое должно занимать не последнее место среди инструментов для реализации его воли.
Дальнейшее развитие этой мысли само собой приводит нас к главному сопернику Сингапура «в легчайшем весе» в этом сообществе сверхпреуспевающих стран-малюток. Это Гонконг. Между этими странами много общего, включая и то, что они заселены в основном китайцами, что они достигли впечатляющих успехов и что Китай давно уже не спускает с них глаз. Я вспоминаю первого китайского губернатора Гонконга в эпоху, последовавшую после британского владычества, человека по имени Дун Цзяньхуа, одного из самых аристократически воспитанных политиков.
Я спрашиваю ЛКЮ: «До приезда сюда я имел краткий разговор с Дун Цзяньхуа. Это очень приятный, очень веселый человек. Мне он очень понравился. Я слышал, что пресса в Гонконге отзывается о нем не слишком любезно, звучат какие-то обвинения, но, я думаю, история еще вспомнит о его заслугах. Так вот, он спросил меня, над чем я сейчас работаю, и я ответил, что собираюсь писать книгу о министре-наставнике ЛКЮ. Услышав это, он воскликнул, что Ли – великий человек».
