12 октября Рейнсдорп попытался еще раз отогнать осаждающих. В девять часов утра майор Наумов вышел с двухтысячным корпусом. Затеялся бой. С обеих сторон непрерывно гремела артиллерия. Пугачев окружил оренбургских солдат. После трехчасового жаркого сражения Наумову пришлось отступить.
Это была последняя попытка оренбургских властей снять осаду.
Внезапно похолодало. Выпал обильный снег. На Яике появились ледяные закраины. Пугачев жил в калмыцкой палатке-кибитке, войска же его мерзли среди голой степи под открытым небом, укрываясь от пронизывающего ветра в редком кустарнике. Поэтому 18 октября Пугачев объявил приказ: Отойти от Яика к Маячной горе и разбить лагерь вблизи Бердинской слободы. Маячная гора укреплялась рвами и валами, на сооруженных батареях ставились пушки. Из досок строились подвижные башни, — стоя за ними, было безопаснее стрелять. С верхнего Яика вернулся Шигаев, привел сто человек казаков, добавилось еще несколько пушек. Умножились отряды башкирцев и калмыков.
И наконец наступил день, когда Пугачев сказал:
— Поутру начнем решительный приступ!
Второго ноября по сигналу вестовой пушки повстанцы принялись палить из всех орудий. Часть войск Пугачев направил прямо к оренбургским воротам, а сам — с более многочисленной ратью — начал наступать через выжженную Егорьевскую слободу. Закравшись со стороны реки в погреба обгоревшего предместья, повстанцы стреляли почти у самого вала из ружей и луков. Оренбургские власти перебросили на эту сторону вала артиллерию. Майор Наумов во главе полевой команды бросился отгонять осаждающих. Под орудийным огнем Пугачеву пришлось отступить. Ночью Пугачев приказал Чумакову поставить две батареи — одну на паперти Егорьевской церкви, другую на колокольне. Но и оренбургские защитники переправили часть пушек через Яик и теперь били повстанцев с тыла.
Снова укрываясь в погребах слободы, осаждающие целый день вели бой при жгучем морозе. Попеременно грелись в единственной сохранившейся в предместье избе, которую топили. Пушки грохотали непрерывно. Вдруг Пугачев почуял — огонь поубавился. Вызванный Чумаков объяснил: не хватает ядер.
— Вели рубить чугунные котлы! — приказал Пугачев. — Палите черепьем.
Бой продолжался. Но к ночи Пугачев опять отступил.
— Все, детушки, — сказал он, собрав совещателей. — Крепка стена оренбургская. Что дальше делать будем?
— А может, и оставить нам эту стену? — подал голос Чика. — Теперича, может, самый срок на Москву идти, а?
