Брент представил ее гостям, сидящим за столом. Митчелла Дюрана он приберег напоследок и сделал вид, будто это ее первая встреча со знаменитым адвокатом по уголовным делам, хотя знал, что несколько лет назад Ройс и Митчу уже доводилось сталкиваться.
– А это Митчелл Дюран, Ройс. Мы с Митчеллом вместе изучали юриспруденцию в Стэнфордском университете.
Митчелл поднялся с места при их приближении; когда глаза мужчин встретились, возникло ощущение неловкости. Ройс почувствовала в кивке Митча враждебность к Бренту. Потом Митч обернулся к ней, но она намеренно смотрела не на него, а на Брента и беспечно улыбалась.
Она опустилась в кресло, едва расслышав обещание Брента навестить ее чуть позже. Почему Митч недолюбливает Брента? Она ожидала, что враждебность будет односторонней. Брент пользовался всеобщей любовью. Он обладал приобретенным явно не по наследству умением располагать к себе людей.
Она попробовала вино, исподтишка изучая Митча. Ближе к сорока годам, высокий, темноволосый, он отличался тягостной для окружающих привычкой в открытую оценивать людей. Он не отрывал взгляд от ее лица, однако она была готова поспорить, что он обратил внимание на ее острые, высокие каблучки и мог бы в точности назвать перед присяжными размер ее лифчика.
– Ваша статейка на прошлой неделе о волшебных палочках была просто уморительной, – сказал Арнольд Диллингем, воодушевленно кивая седой головой.
Миссис Диллингем согласилась с мужем, сделавшим состояние на кабельном телевидении, и добавила:
– Я просто покатывалась от вашей статьи о домашней пыли! Я и представить себе не могла, что пыль у меня дома – на самом деле омертвевшая кожа. Вот не знала, что люди линяют, прямо как собачонки!
– Человеческая кожа все время отслаивается. – Она смотрела на Диллингемов, но чувствовала на себе беспардонный взгляд Митча. Угораздило же ее надеть платье с глубоким вырезом!
– Главное, у вас это получилось безумно смешно! – молвила миссис Диллингем.
– На это я и рассчитываю, – сообщил Арнольд всем за столом. – У Ройс юмористический подход к жизни. Это нетрадиционно и очень интересно.
Она просияла, с полным на то основанием гордясь собой. В конце концов, много ли наберется журналистов ее возраста – тридцати четырех лет, – публикующих дважды в неделю статьи за своей подписью по всей стране, а по воскресеньям – еще и тематические статьи?
– А телешоу вы смогли бы вести? Смогли бы воспользоваться этим своим даром при обсуждении важных проблем? – спросил ее Арнольд.
