Ройс невнятно поздоровалась с родителями Брента. Отец Брента вечно был всем недоволен. Оставалось удивляться, как Кэролайн Рэмбо удалось удовлетворить его стандартам образцовой невестки. Так или иначе, Уорд был с Кэролайн почти нежен. Видимо, у него все-таки имелось сердце, только открывал он его немногим избранным.
– Ройс была вчера великолепна, верно? – обратился Брент к отцу.
– Бездомным все равно не на что надеяться. Они всегда были и всегда будут неизбежным злом.
Уорд обращался исключительно к Бренту, будто рядом не было Ройс. Уорд игнорировал большинство людей, обращаясь только к немногим счастливчикам, подобным Кэролайн, которых не обвинял в недоброкачественности. С Ройс он изволил говорить лишь тогда, когда этого никак нельзя было избежать.
– Вы готовите новую пробную передачу? – спросила у Ройс Элеонора.
– Да. Я буду беседовать с руководительницей Центра помощи бедствующим женщинам. Я хотела пригласить ее на прошлую программу, чтобы сделать рекламу этому аукциону, но они, судя по всему, обошлись без моей помощи. Сколько тут народу!
– В следующий раз, – сказала Элеонора с притворной теплотой, – вы будете выглядеть лучше, если гример сильнее запудрит вам веснушки. А волосы…
– Мама, – вмешался Брент, – Ройс не хотела прятать веснушки и менять прическу.
Ройс с вызовом посмотрела в ледяные голубые глаза будущей свекрови. Добиваться одобрения этой особы было напрасным занятием. Чтобы она когда-нибудь еще попробовала ей понравиться…
– Я не хочу быть очередной безликой блондинкой в студии. Бог наделил меня вьющимися волосами и веснушками. Пускай зритель получает меня в натуральном виде.
– Ройс – большая оригиналка, – сказал Брент. Элеонора одарила Ройс широкой улыбкой, припасенной для бездомных и либералов.
– Вижу.
Ройс отвернулась, чтобы не ляпнуть какую-нибудь резкость. Неужели ее связь с Брентом обречена на разрыв? Она обошла стол, нашла карточку со своим именем и положила рядом сумочку от Лейбер.
Сумочка представляла собой котенка, усыпанного драгоценными камнями, и больше походила на произведение искусства, чем на предмет обихода. Сверкала она почище, чем праздничный фейерверк. Зеленые глазки котенка лучились, как живые; можно было подумать, что котенок поднимает ее на смех за то, что она тратит столько времени в обществе людей, которые ее ненавидят.
Она утешилась тем, что в этот вечер рядом с ней будут двое приятных ей мужчин: по одну руку – Брент, по другую – дядя Уолли. Но что это? Карточка Брента была рядом, но на второй стояло незнакомое имя. Она поручила котенку охранять тарелку и предприняла обход стола, памятуя о фиаско на предыдущем приеме, когда ее соседом оказался Митч. Она не сомневалась, что виновницей происшедшего была Элеонора.
