И он потянул дверь на себя. Эндриан только что не завизжал.
— Да нет, сэр, все в порядке! Вы можете пойти на десятый. Я вот сию минуту вспомнил, что мне необходимо уйти. У меня… это… встреча назначена.
Трефузис в веселом недоумении отступил от двери.
— Прекрасно. Знаете, я с великим нетерпением ожидаю возможности увидеть созданный вами шедевр. Многие полагают, что наш предмет — это так, витание в облаках, сладкие речи, пустой галдеж, а говоря совсем уж просто, пердеж. Но, как вы уже, без сомнения, обнаружили, это терпение и труд, от «Беовульфа»[39] до Блумсбери.[40] Терпение, терпение и терпение. Труд, труд и труд. Мне нравятся ваши «Кикерсы». Всего доброго.
Эндриан взглянул себе на ноги. Действительно неплохи.
— Спасибо, профессор. Ваши тоже полный блеск. — С бездыханным облегчением он смотрел, как Трефузис сворачивает за угол коридора, к лифтам.
Вернувшись к себе в Св. Матфея, Эндриан обнаружил, что Гэри сдвинул всю мебель к стенам и разостлал по полу огромный лист бумаги, на котором уже и рисовал что-то углем.
— Ну, как все прошло?
— Сказочно. Легче легкого. Ты не забыл сунуть в рот носовой платок?
— Вот еще! Уж на что голос Трефузиса совсем не похож, так это на голос человека с носовым платком во рту. Я просто взял двумя октавами выше и притворился разозленным.
Некоторое время Эндриан наблюдал за манипуляциями Гэри.
— Ладно. Второй вопрос. Что это ты делаешь в моей комнате?
— В нашей комнате.
— В нашей комнате, которую я обставил и оплатил.
— Это картон.
— Картон?
— В изначальном смысле слова.
— А, так, значит, изначальный смысл слова «картон» — это «паршивая пачкотня»?
— Изначальный смысл слова «картон» — это «бумажный лист, на который наносят рисунок фрески».
Эндриан прошел по замусоренному полу и налил себе стакан вина из стоявшей на каминной полке полупустой бутылки. Полупустой бутылки лучшего, какое можно добыть в колледже, белого бургундского, отметил он про себя.
— Фрески?
— Ага. Когда закончу, то просто повешу лист на стену, сделаю по линиям проколы, перенесу рисунок на влажную штукатурку и начну как можно скорее…
— И где будет находиться влажная штукатурка?
Гэри ткнул пальцем в пустой участок стены.
— Думаю, здесь. Отдерем старую, наложим на дранку новую, и дело в шляпе.
— Ничего себе в шляпе. Очень нужна мне такая шляпа. Если эта твоя шляпа подразумевает уничтожение пятисотлетней…
— На самом деле — шестисот. Я собираюсь изобразить Британию семидесятых. Тэтчер, Фут,[41] марши Движения за ядерное разоружение, безработица. В общем, все. А как напишу, закроем ее деревянными панелями. Правда, на них придется потратиться. Панели надо будет на петли посадить, понимаешь? Через сотню лет этой комнате цены не будет.
