— Этого я делать не стану. Я знаю, когда ученик говорит мне правду, а когда лжет.
— Спасибо, сэр.
Черта с два. И никто из них никогда не знает.
— Не хочется читать вам нотации, Хили, и не хочется задерживать вас во время утренней перемены, однако вы должны взглянуть правде в лицо — многие из моих коллег уже начинают терять терпение. Быть может, вам кажется, что они вас не понимают?
— Я думаю, вся беда в том, сэр, что они меня как раз понимают.
— Н-да. Вы и сами знаете, именно замечания подобного рода с гарантией выводят некоторых учителей из себя, не так ли? Утонченность не относится к числу качеств, которые повергают людей в восхищение. И не только в школе. Ее не любит никто и нигде. Во всяком случае, в Англии.
— Сэр.
— Вы самый умный из мальчиков моего французского класса. И прекрасно это знаете. Но вы совсем не работаете. А это делает вас самым отстающим учеником школы.
Теперь воспоследует притча о дарованиях, на что поспорим?
— Что вы думаете об университете?
— О, ну… знаете, сэр, думаю, после выпускных экзаменов я, пожалуй, махну на образование рукой. И оно, скорее всего, махнет рукой на меня.
— Понятно. Скажите, Хили, чем вы занимаетесь по пятницам после полудня? Я так понимаю, в Кадетском корпусе вы не состоите?
— Меня оттуда выгнали, сэр. Такое безобразие.
— Да, не сомневаюсь. Стало быть, вы теперь в Авангарде, не так ли?
— Да, сэр. Есть одна старушка, которую я навещаю.
— Ну так вот, — сказал Биффен, укладывая учебники в кейс, — на Морли-роуд имеется еще одна старушка — и старичок, — возможно, у вас найдется время, чтобы как-нибудь навестить и их. По пятницам мы с женой всегда устраиваем чаепитие, очень рады будем вас видеть.
— Спасибо, сэр.
— Предупреждать нас заблаговременно не нужно. Мы в любом случае будем готовы к вашему приходу. А теперь идите.
— Спасибо, мистер Биффен, большое вам спасибо.
Эндриан инстинктивно протянул руку, которую Биффен со страшной силой пожал, глядя Эндриану прямо в глаза.
— Вы же знаете, я не мистер Чипс.[22] Я отлично понимаю, что вам меня жалко. Когда тебя жалеют коллеги, это уже достаточно плохо, но от вас я жалости не потерплю. Не потерплю.
— Нет, сэр, — сказал Эндриан, — я не…
— Вот и хорошо.
