Одиннадцатый дневник - Игорь Миронович Губерман читать книгу онлайн полностью

На первую страницу

* * *

В года абсурда, лжи и страха

в пространствах тёмных и холодных

нельзя не достигать размаха

в пустых мечтаниях бесплодных.

* * *

Мы ждём, что грянет Божий глас

и прекратятся все мучения,

но молча смотрит Он на нас,

слегка слезясь от огорчения.

* * *

В распахнутом душевном разговоре

я скрытен в биографии своей:

в моих воспоминаний коридоре

есть много заколоченных дверей.

* * *

Я вкусно ем любой обед,

курить и пить я сроду призван,

а что на пользу, что во вред —

уже забота организма.

* * *

Я старый усыхающий еврей,

и горько мне от общего бесстыдства:

к интимной анатомии моей

никто не проявляет любопытства.

* * *

Живя во время беспокойное

над суетой пустопорожней,

люблю я чтение запойное,

и нет наркотика надёжней.

* * *

Выдумка, талант и мастерство,

ярая азартность молодая —

в редкое живое существо

вместе попадают, совпадая.

* * *

Когда порой стишок пишу,

подобно прочим графоманам,

я вижу в мареве туманном,

что путь в бессмертие вершу.

* * *

Стабильно в этой жизни зыбкой

текут печалящие годы;

блаженны, кто встречал улыбкой

любые новые невзгоды.

* * *

В застольной пьяной болтовне

отменно знал я толк,

но после скучно стало мне,

и я замолк.

* * *

Мои года хоть и богатство,

и волноваться ни к чему,

но окружающее блядство

вредит покою моему.

* * *

Хмельной в себя залил я много влаги,

свой дух вознаграждая за труды,

но бедной терпеливице бумаге

досталось ещё более воды.

* * *

Во время странствий и разлук

при полной внешней безмятежности

слышней сердечный тонкий звук

любви, участия и нежности.

* * *

Прожив на свете срок большой,

пришёл я к жизненному устью

с беспечной русскою душой

и коренной еврейской грустью.

* * *

Старюсь я в неге и холе,

грешная лень моя барственна,

память о долгой неволе

тоже во мне благодарственна.

* * *

На грани сна и пробуждения

царит в нас лёгкая растерянность —

тень от живого сновидения,

которое уже рассеялось.

* * *

В душе моей давно уже зима,

повсюду снег лежит разнообразно,

и сани прихотливого ума

в сугробах этих вязнут непролазно.

* * *

С подлым веком лихое соседство

я легко почитаю судьбой,

а от горечи возраста средство

я во фляге таскаю с собой.

* * *

Читать ничего не хотелось,

писать и совсем не моглось,

а думать – роскошная смелость,

её у меня не нашлось.

* * *

Когда в гипотезах рабочих

томятся следственные власти,

вина евреев легче прочих

ложится в корень всех несчастий.

* * *

Бывают в жизни жуткие часы,

когда внутри всё пусто и недужно,

и клонятся душевные весы

к тому, что продолжать уже не нужно.

* * *

Конечно же – судьба, фортуна, рок

Перейти на страницу

Одиннадцатый дневник | страница 8