Он позвонил в дверь, с трепетом ожидая, что вновь увидит родные лица. Он очень скучал и по жене, и по дочке. Хотя, стоя у ворот, он вспомнил, как санитары его силой выволакивали из собственного дома. Это было ужасно.
А Юля…
Она молча наблюдала за происходящим.
Предательница…
Может, его здесь и не ждут? Яна ему точно рада не будет. Ей вообще плевать на отца, живет своей подростковой жизнью. Юле тоже он не особо нужен, раз сдала в психушку при первом удобном случае…
Любящая жена, называется…
Рузиль нажал на кнопку звонка еще раз.
Тишина.
Его здесь точно не ждут. А он так рвался к семье… Хм, семья… Не нужен он никому в этой семье, да и не член он этой семьи вовсе. Тот, другой, был ее главой, а Рузиль…
Кто такой Рузиль?
Тот, от которого в любой момент можно избавиться?..
Но он должен быть рядом с ними. Ведь он-то их любил. Пусть и дочь непослушная, и жена нелюбящая… Но, все же.
Он-то их любит!
Рузиль позвонил в третий раз. Если и на этот раз никто не откроет, он точно уйдет. Но вернется позже и позвонит в дверь снова.
Ведь его дом — здесь.
Прошла минута — никого. Дурак наивный. Рвался к семье, а ему даже дверь не откроют.
Пропади оно все пропадом!
Крепкая семья — это миф.
Тяжело вздохнув, Рузиль все же решил уйти. Быть может, их просто нет дома?
От бессилия ударив кулаком по воротам, Рузиль пошел прочь. Зря приходил, дурак. Надо было остаться у Тимура, предлагали же.
Быть может, друзья знали, что дома его никто не ждет.
— Рузиль, подожди! — услышал он голос жены за спиной.
Обернулся и увидел ее.
Она была все так же красива. Как и в тот день, когда предала его. Хотя прошло-то чуть больше месяца. Вряд ли Юля успела бы внешне измениться за столь короткий срок.
Зачем он здесь? Хочет ли он видеть ее в действительности? Простил ли?
На эти вопросы однозначного ответа у него не было. Одно он знал точно: его место — здесь, рядом с ними.
И почему ее не было у Тимура, на этом странном собрании?
Юлия бросилась к нему. Крепко обняла, а он будто окаменел, не мог пошевелиться. Чувствуя ее объятия, он понял, как сильно скучал по ней.
— Прости… прости… прости… — шептала она, прижавшись к нему всем телом. — Я такая дура была… Но я хотела, как лучше. Кем бы ты теперь ни был, я люблю тебя! Я очень сильно тебя люблю, мой Рузик… Только мой… — она расплакалась, чувствуя непосильный груз вины перед мужем. Она все понимала. Понимал и он.
