Да, я опять встал не с той ноги и нервничаю. Вдобавок я никак не могу переключить мелодию на мобильнике. Старую, там где играет Долфи, терпеть в своём телефоне больше не хочу. И, уж точно, не собираюсь под неё просыпаться.
Этот Эрик Долфи сказал мне не компостировать мозги? Да. С этого чёртового Долфи всё и началось.
По моим многочисленным жалобам, вы наверное думаете, что я наконец-то затеял вести дневник. И, небось, считаете, что каждое утро советуюсь с дневником, что мне делать дальше. Нет. Даже и в мыслях такой ерунды не держу. К тому же, дневник вести мне совершенно некогда. Событий в моей жизни сейчас происходит — выше крыши. И ясное дело, отмечаю я далеко не каждое случившееся со мной событие.
Поэтому, сейчас только о главном…
С последними осенними днями всё изменилось. Теперь я бренчу на пианино по десять, двенадцать, шестнадцать часов в день, а саксофон осваиваю глубокой ночью. И надо сказать, что по-прежнему ничего не получается. Но не беда. Слышат меня, пожалуй, разве что падающие с неба парашютисты. А протестов у парашютистов я не вызываю никогда. В благодарность я, разумеется, тоже делаю вид что они меня вовсе не напрягают. А так им и дела ни до чего нет. Наверное, все думают, что я типа неперелётной финской цапли здесь тусуюсь. Цаплям ведь можно нарушать тишину. Почему же нельзя мне? Всем можно.
Вроде бы и хорошо, но совесть меня мучает просто ужасно. Дома — играй не хочу, сколько влезет. Даже после шести. Даже после двенадцати Кудряшка не стучит больше в стену. Соответственно, я перенапрягаюсь так, что за ночь не успеваю выспаться. Оттого и встаю не с той ноги.
Знаете, почему так получилось?
После заправки в супермаркете я чинно вернулся домой с саксофоном в руке. Вычесал перед сном объевшегося рыбой белка. Белк вроде бы и выпил свой Джек Дэниелс, но засыпать не торопился. Ходил, мерял шагами квартиру. А ходил он так долго, что я устал на него смотреть. Поэтому закрыл глаза, принялся слушать. Раз-два-три-четыре. Ходит себе как метроном — а усы как палочка в руках дирижёра. Потом пианино подключилось — тоника, доминантсептаккорд, второе разрешение, третье. А дальше что произошло — хоть убейте, не помню. Вроде бы я заснул, а потом проснулся. Спал может быть от силы часа три. А Белк сидел себе за пианино, и всё это время играл, оказывается.
Неожиданно, да? Белк играет на пианино. И неплохо, прямо скажем, играл этот белк. Я даже заслушался. Спросонья даже не понял что происходит
