В магазине очередь у двух касс и большущая — на раздаче хлеба, потому как еще идет его приемка и выгрузка. Занимаю обе очереди — на кассу и на раздачу. Черный стоит 296, батон-304 рубля. Беру по три того и другого на 1800 рублей. В марте получил 137 тысяч чистыми зарплаты, а грязными она составила 153 тысячи рублей. После приемки хлеба, очередь быстро рассосалась.
Слышу посетительница громко обратилась к продавщице. Назвала ее по имени и отчеству:
— У вас женщина в сером пальто и черном платке схватила с прилавка котлеты.
— Где она?
— Вон на улице! Прямо бежит!
— Уже её не догнать, — сорвавшаяся продавец, возвращается на свое место.
Я прошелся вдоль прилавка. Там на подносе разложены котлеты — полуфабрикат. Половина подноса уже пуста. Думаю, что беглянка успела прихватить не более десяти — пятнадцати штук. Котлета стоит — 157 рублей. Вот это приметы нашего времени. Да! Появилось много безработных, бродяжных людей.
Жена рассказывает:
— Вижу, бредет женщина. А чуть впереди ее два парня. Она в драповом пальто. В черных колготках, в которых с яблоко дыры. Без головного убора. А сапоги! Сапоги свалились. Носки торчат в небо. Идет почти на голенищах. По весенним — то лужам. Понимаю, что парни-то причастны к ней и обращаюсь:
— Мужчины! Женщину-то, женщину-то не оставляйте! Видите как трудно ей идти. Они приостановились. Махнули ей рукой. И она обернулась в мою сторону: «Какая я женщина? У меня и детей — нет. Я еще не рожала…» — Так кто же вы? Ведь не мужчина? Сапоги-то хоть поправьте…
…С утра светило солнце. Было восемь, потом девять градусов тепла. Но к обеду небо заволокло тучками. Стало пасмурно и чуть прохладнее.
Круто завернула весна. Ранним утром девятнадцатого апреля прокатилась первая гроза. В шесть часов начала громыхать на юго-востоке и ушла на север. Затем в восьмом часу повторно с юго-востока прошла на запад. Гремело и сверкали молнии. Почти весь день шел дождь — ливень. А на следующий день подул холодный пронизывающий ветер. На улице снег.
Завод почти не работает. Нет смолы, плохо обстоит дело и со щепой.
Выдали по десять тысяч «маратаевок». Ими можно отовариваться в заводском магазине, столовой и кулинарии при столовой.
Наша смена дежурила восьмого мая. Я за старшего. Было двадцать минут первого, когда раздался звонок. Властный голос:
— Кража в заводском магазине. Там работает оперативная группа. Надо вызвать заведующую. Назовите телефон или ее адрес.
У меня похолодало все внутри. Судорожно хватаюсь за телефонные справочники. Но не адреса, ни номера телефона под рукой не оказывается. Сообщил об этом говорившему. Тот в ответ:
