На новом месте Георг-Август пожелал обзавестись новой любовницей и выбрал для сей цели одну из первых красавиц двора Мэри Белленден (1690-1736), происхождением из родовитой, но обедневшей семьи. Как писал о ней Хорэс Уолпол, «ее лик и особа были пленительны… и столь приятны, что ее современники впоследствии вспоминали ее как наиболее совершенное создание, которое им когда-либо доводилось видеть». Мэри была остроумна и весела, но не имела ни малейшего намерения становиться любовницей принца Уэльского, поскольку была влюблена в полковника Джона Кэмпбелла, камердинера короля, впоследствии герцога Аргайла и видного политика. Принц Уэльский не умел ухаживать за женщинами и пытался завоевать Мэри тем, что в ее присутствии высыпал на стол содержимое своего кошелька и начинал пересчитывать золотые монеты – намек более чем понятный. Но Мэри не поддавалась и однажды, дабы положить конец этой унизительной процедуре, резко вскочила и будто бы неловким движением смахнула тщательно выстроенные столбики, которые разлетелись по полу. Можно представить себе, каким ударом это было для прижимистого Георга-Августа, тут же бросившегося собирать рассыпавшиеся золотые. Как-то раньше он обронил мелкую монету в своих покоях, и та провалилась в щель между досками. Расстроенный принц приказал снять полы, чтобы найти потерю.
Мэри не поддалась домогательствам принца, который тщетно пытался выведать у нее имя своего соперника. Она тайно обвенчалась с Кэмпбеллом, после чего ушла в отставку. Георг-Август чрезвычайно переживал эту историю и нашел благодарного слушателя своим жалобам в лице Генриэтты, дружившей с Мэри. Каким образом он изливал ей свою душу и как вела себя при этом Генриэтта – неизвестно никому, переписка между ними также не сохранилась. Но принц отныне явно предпочитал ее общество всякому другому.
Это завоевание молодой женщины являет собой яркую иллюстрацию к простой, но пренебрегаемой многими людьми истине. Безусловно, важно обладать даром хорошо высказывать свои мысли, но намного важнее уметь слушать словесные излияния других. Весь свой срок фавора – а он длился внушительные шестнадцать лет – эта женщина была вынуждена ежедневно по три-четыре часа кряду выслушивать нудные подробнейшие воспоминания любовника о битвах, в которых ему довелось сражаться, а также о хитросплетениях королевской генеалогии в Европе. Безусловно, Генриэтте сильно помогал тот факт, что она смолоду была тугоухой, тем не менее ее терпение казалось поистине бесконечным.
